Краткая история театра

Перед тем как трагедия окончательно выродилась в буржуазную драму, она пережила последний кратковременный взлет под пером разностороннего гения Вольтера [159]. Как и Гёте, часть дарованных ему времени и сил Вольтер посвятил театру. Будучи хорошим актером-любителем и ярым пропагандистом театрального искусства, он построил несколько частных театров, лучший из которых – в Фернé, пристанище его последних лет. Даже в самых ранних его трагедиях, классицистических по форме и создающих иллюзию величия, уже ощущается влияние Шекспира. Вольтер стал во Франции первым его восхищенным поклонником, хотя принимал не во всем. В последних своих вещах он беззастенчиво скатился к мещанской драме и comédie larmoyante. Он смешал трагический и комедийный жанры, вставив в пьесы сцены массовки и предусмотрев зрелищные эффекты, что ознаменовало окончательный отрыв французской трагедии от корней классицизма. В то же время массовка и эффекты послужили благой цели: их использование позволило очистить игровое пространство от мест для зрителей, захвативших было часть сцены, как это видно на гравюре с изображением первой постановки Семирамиды, осуществленной в 1748 году [156]. Одиннадцать лет спустя, к моменту возобновления спектакля, сидеть на сцене уже было нельзя; и только через три года, то есть с некоторым опозданием, Гаррик произвел ту же реформу в Лондоне.

[154] Актеры на сцене временного театра на ярмарке Сен-Лоран. Около 1720. Гравюра из книги А. Элара Ярмарка Сен-Лоран (1878)

Слева направо: герой, героиня и простолюдин (персонажи любовной комедии).

[155] Стационарный театр на ярмарке Сен-Лоран, построенный в 1721 году и разрушенный в 1761-м

Арлекин и его спутники изображены на балконе, который высоко поднят над зрителями (в отличие от балкона на ил. 154). Они проходят перед публикой, прежде чем сыграть фарс, основанный, вероятно, на сценарии комедии дель арте.

Коль скоро речь снова зашла о Гаррике, стоит отметить, что он был единственным английским актером своей эпохи, снискавшим признание на континенте, куда часто ездил в 1763–1765 годах. Особенно тепло его принимали во Франции, где он обзавелся множеством друзей, и хотя ему не доводилось выступать на французской (как и вообще на континентальной) публичной сцене, он не раз играл моноспектакли в частных домах Парижа, поражая зрителей, привыкших к традиционному стилю декламации и статичным позам местных ведущих актеров, подвижностью мимики, выразительностью жестов и огромным диапазоном голоса. Гаррик многому научился у французского театра и использовал приобретенные познания в постановках «Друри-Лейна», но имело место и ответное влияние: естественная манера британца наверняка производила впечатление на французских актеров, видевших его спектакли, в частности на Лекена – друга и протеже Вольтера.

Вольтеру вообще исключительно повезло с исполнителями. В его ранних пьесах играли Лану, блестящий провинциальный актер и драматург, которого Вольтер ввел в труппу «Комеди Франсез», и прелестная Адриенна Лекуврёр [157], вскоре умершая на руках писателя и похороненная им тайно, вопреки запрету Церкви, вызвавшему жесткую антиклерикальную критику с его стороны. Во Франции того времени актеры, которые по-прежнему считались «мошенниками и бродягами», всё еще подвергались отлучению, даже Мольера похоронили ночью и чуть ли не в общей могиле. Бедственное положение несчастной Лекуврёр, чья короткая, но славная карьера легла позднее в основу пьесы, мимо которой редко пройдет хорошая актриса, представлялось Вольтеру еще более вопиющим в сравнении с пышными похоронами англичанки Энн Олдфилд. Будучи погребенной рядом с Конгривом в Вестминстерском аббатстве в том же 1730 году, эта актриса вызывала у французского писателя истинное восхищение: он говорил, что Олдфилд – единственная на лондонской сцене, чью речь он понимает без затруднения.

[156] Сцена из постановки Семирамиды Вольтера в «Комеди Франсез». 1748. Рисунок Габриэля де Сент-Обена

Места для зрителей расположены по сторонам от сцены. Декорация спектакля, созданная братьями Слодц, родственна той, что видна на ил. 153.