Краткая история театра

В своей книге История моей жизни (1908) Терри подробно рассказывает о подготовке к роли, в которой ей удалось покорить публику. По этому поводу Бернард Шоу написал актрисе несколько примечательных писем, опубликованных в 1949 году. Игру Ирвинга, которого Шоу обычно критиковал, на этот раз он назвал «подлинным перевоплощением», добавив, что она «была прекрасна от начала и до конца без единого недостатка». Ирвинг пошел на риск, выбрав для постановки малоизвестную пьесу, но его ставка сработала.

[207] Джон Мартин-Харви в роли Сидни Картона в спектакле Единственный способ

Первый же показ постановки этой сценической адаптации Повести о двух городах Чарльза Диккенса, состоявшийся в «Лицеуме» в 1899 году, имел большой успех. Восхищенная публика требовала, чтобы Мартин-Харви снова и снова играл эту роль, хотя он был великолепен и в других спектаклях, в частности в постановках Шекспира.

[208] Джонстон Форбс-Робертсон в роли Гамлета в постановке лондонского «Лицеума» 1897 года

Изображено прибытие Фортинбраса в заключительной сцене пьесы.

Традицию совмещать обязанности актера и менеджера в одном лице, установленную Генри Ирвингом, продолжили в Лондоне Джордж Александр в «Сент-Джеймс-Театре», который он возглавил в 1891 году, Бирбом Три в Театре Ее Величества, построенном им в 1897-м на доход, полученный от владения «Хеймаркет-Театром», и Чарльз Уиндем в театре, который он основал в 1899 году, дав ему собственное имя. На всех этих замечательных сценах играли замечательные артисты, но пьесы в большинстве своем были дутые и претенциозные. Даже Тома Тейлора, чью драму Досрочно освобожденный [209] можно назвать лучшим произведением, посвященным современной жизни низов, сложно рассматривать иначе, кроме как крепкого ремесленника старой школы. Подорвать ее устои своей изначальной устремленностью к реализму мог бы Томас Уильям Робертсон, старший брат актрисы Мэдж Кендал, писавший так называемые «пьесы с чаепитием». Для их постановки требовалось полное обновление как приемов постановки, так и стиля актерской игры. На сцене Театра Принца Уэльского, где в пьесах Робертсона выступали Мэри Уилтон и ее муж Сквайр Бэнкрофт [210], монотонную дикцию и широкие жесты артистов сменила более естественная манера исполнения, а красочные, но зачастую неуместные декорации, унаследованные от мелодрамы, уступили место современной реалистичной меблировке. Некоторые отголоски этих перемен заметны в Трелони из «Уэллса», легкой комедии Артура Уинга Пинеро, который своими пьесами Вторая миссис Тенкерей и Знаменитая миссис Эбсмит (во второй из них прославилась одаренная, но очень неровная актриса миссис Патрик Кэмпбелл, впоследствии – первая Элиза Дулитл) поразил зрителей викторианской эпохи не меньше, чем его современник Генри Артур Джонс своими Святыми и грешниками и Майклом и его потерянным ангелом. Джонс, претендовавший на роль лидера «театра идей», был неплохим мастером (третий акт его пьесы Защита миссис Дэйн дает классический образец драматического напряжения), однако ныне его сочинения полностью забыты, тогда как из числа драматических произведений Пинеро сегодня ставят разве что его ранние фарсы. Оба драматурга причисляли себя к реалистам и критикам общества, но они не решали поставленных проблем, а поведение их персонажей, весьма далекое от реальной жизни, не выходило за рамки шаблонов театральной условности. Ни у Пинеро, ни у Джонса мы не найдем остроумия несравненного Оскара Уайльда, чьи блестящие затейливые комедии, в частности лучшая из них – Как важно быть серьезным [211], до сих пор не сходят со сцены. Уступали они в этом плане и Уильяму Швенку Гилберту, покорявшему публику своего времени и пьесами, и, особенно, либретто к комическим операм Артура Салливана, в которых общими усилиями драматурга и композитора возрождалась традиция забытых феерий и фарсов Планше.

[209] Сцена из мелодрамы Тома Тейлора Досрочно освобожденный. Гравюра

Премьера спектакля по пьесе, основанной на одноименной французской драме, прошла в лондонском «Королевском Олимпийском театре» в 1863 году. В этом спектакле на сцене впервые появился сыщик, Детектив Хоукшоу (в центре), а декорации также впервые воспроизводили интерьер лондонского ресторана.