Читаем Краткая история театра полностью

[228] Сцена в пиршественном зале. Эскиз декорации Эдварда Гордона Крэга ко второму акту пьесы Ибсена Борьба за престол для спектакля Йоханнеса Поульсена в Королевском датском театре. Копенгаген. 1926

Работа над этим спектаклем стала последним реализованным в театре проектом Крэга.


[229] Сцена из спектакля театра но Госпожа Аой, показанного в лондонском театре «Олдвич» во время «Всемирных театральных сезонов» 1967 года

Священник (справа) символически сражается со злым духом за жизнь госпожи Аой.


[230] Кёгэн (комическая интермедия) Связанные слуги. Театр «Олдвич». Лондон. 1967

Двое слуг, будучи связанными, умудряются отхлебнуть вина из большой бочки.


Зато Италия под влиянием Ибсена и одновременно Шекспира, которого с большим опозданием представил итальянским зрителям трагический актер Эрнесто Росси [224], произвела выдающегося драматурга нового века – Луиджи Пиранделло. Ни крайняя нищета, которую он пережил в юности, ни трагедия с женой, сошедшей с ума, не смогли погасить его страсть к театру. В 1925 году в Риме он организовал труппу, ставившую его пьесы, в которых речь шла об иллюзорности жизни и безнадежности человеческих попыток пробиться к подлинной реальности. Философия Пиранделло оказала глубокое влияние на разочарованное поколение 1920–1930 годов. Хотя лучшей из его пьес, по-видимому, является Генрих IV, на английском языке больше знают Шесть персонажей в поисках автора [225], Буду такой, как ты хочешь, Это так (если вам так кажется) и Сегодня мы импровизируем.

Новая драма, возникшая в конце XIX века, требовала нового подхода к оформлению сцены и к актерскому искусству. Первопроходцем на этом пути стал швейцарский художник Адольф Аппиа. Недовольный резким несоответствием между традиционными двумерными декорациями и трехмерностью актера, он разработал выразительную в своей простоте концепцию оформления сцены, создающего не фон, а окружающую среду [227]. Сценография Аппиа строилась на эффектах контрастного освещения, которое стало возможным благодаря появлению электричества. Со временем, в руках всё более искушенных специалистов, значение света в сценической трактовке текстов только возрастало.


[231] Представление театра кабуки. Ксилография XVIII века

Слева к сцене ведет ханамити – помост, по которому входят и выходят актеры.→


Еще одним, и даже более решительным сторонником сценической простоты, человеком, чьи книги и учение (несмотря на то, что он далеко не всё успел воплотить на сцене) оказали большое влияние на мировой театр, был Эдвард Гордон Крэг, сын Эллен Терри [226, 228]. В 1908 году, расценив современный лондонский театр как чуждый и неблизкий ему, он поселился на континенте и остаток своей долгой жизни провел в битвах против того, что считал актерской самовлюбленностью и ограниченностью, против непонимания режиссеров и примитивной фантазии художников сцены. Его система в общем и целом сводилась к использованию больших ширм, служивших фоном для причудливых световых эффектов. В сочетании с немногочисленными помостами и лестницами это создавало сценическое зрелище, не имевшее ничего общего с преобладавшим повсюду стремлением к реализму. Однако даже тогда, когда это стремление ослабло, поборники свободы, мечтавшие избавиться от тирании рампы и сцены-коробки, были вынуждены работать в зданиях, которые не позволяли им создать драматическое пространство их мечты. Чтобы воплотить представления Крэга о театре будущего, нужно было построить новые театры и в корне поменять систему обучения актеров.


[232] Сцена спектакля кабуки Кандзинтё в театре «Кабуки-за». Токио. 1960

В этой постановке одной из классических пьес японского театра (ее премьера состоялась в 1840 году) были заняты актеры Косиро VIII (в роли Бенкея) и Итикава Дандзюро XI (в роли Тогаси).


[233] Мэй Ланьфан в одой из женских ролей

Мэй Ланьфан был первым китайским актером, который в совершенстве овладел техникой исполнения всех пяти основных женских ролей пекинской оперы. Благодаря виртуозному мастерству, достигнутому им уже в возрасте двадцати с небольшим лет, женское амплуа дань в этом традиционном театре впервые вышло на первый план, потеснив мужское амплуа шэн.


[234] Сцена китайского спектакля

Развевающиеся голубые флаги обозначают море.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Таиров
Таиров

Имя Александра Яковлевича Таирова (1885–1950) известно каждому, кто знаком с историей российского театрального искусства. Этот выдающийся режиссер отвергал как жизнеподобие реалистического театра, так и абстракцию театра условного, противопоставив им «синтетический театр», соединяющий в себе слово, музыку, танец, цирк. Свои идеи Таиров пытался воплотить в основанном им Камерном театре, воспевая красоту человека и силу его чувств в диапазоне от трагедии до буффонады. Творческий и личный союз Таирова с великой актрисой Алисой Коонен породил лучшие спектакли Камерного, но в их оценке не было единодушия — режиссера упрекали в эстетизме, западничестве, высокомерном отношении к зрителям. В результате в 1949 году театр был закрыт, что привело вскоре к болезни и смерти его основателя. Первая биография Таирова в серии «ЖЗЛ» необычна — это документальный роман о режиссере, созданный его собратом по ремеслу, режиссером и писателем Михаилом Левитиным. Автор книги исследует не только драматический жизненный путь Таирова, но и его творческое наследие, глубоко повлиявшее на современный театр.

Михаил Захарович Левитин , Михаил Левитин

Биографии и Мемуары / Театр / Прочее / Документальное