Краткая история театра

Африканский театр, как и индийский, преимущественно укоренен в традиции. Спектакли идут на местных языках, иногда на искаженном английском, а в Восточной Африке – на суахили. В подавляющем большинстве это народные оперы, основанные на ритуальных песнях и танцах. В крупных городах можно увидеть постановки на английском и французском языках, сюжеты которых связаны с историей африканских народов и их борьбой за независимость. Из числа англоязычных драматургов наибольшей известностью за пределами своих стран пользуются Воле Шойинка, политический сатирик из Нигерии, автор пьесы Жатва Конги (поставлена в Нью-Йорке в 1966 году), и кениец Нгуги ва Тхионго, создатель драмы Суд над Деданом Кимати, посвященной национальному герою из племени мау-мау (поставлена в Лондоне в 1984 году). Франкоязычные пьесы, которым время от времени удается найти путь на сцены Парижа, где в драматических школах учатся чернокожие студенты, пишутся главным образом в Сенегале и Алжире, реже – в Кот-д’Ивуаре, Гвинее и Мали.

Коллективное творчество, распространенное в Великобритании и США, развивается также в молодой англоязычной драме Африки. Так, самый известный драматург из ЮАР, африканер Этол Фьюгард, принял участие в создании пьесы Сизве Банси умер [236]. Эта работа, а также другие, самостоятельные произведения Фьюгарда, в частности Босман и Лена (1971) и Мастер Гарольд и ученики (1983), были с успехом поставлены в Нью-Йорке и Лондоне.

Глава двенадцатая Модернистский театр

Вплоть до конца XIX века центральной фигурой в театре являлся актер, а драматурги были нужны главным образом для изобретения ситуаций, представляющих его с наиболее выгодной стороны. Но с приходом Ибсена и его последователей текст приобрел первостепенное значение, и актерам пришлось приспосабливаться к изменившимся обстоятельствам. Место риторики и декламации занял реалистический диалог в разговорном стиле, жестикуляция стала более сдержанной, а декорации начали точно соответствовать времени и месту действия пьесы. Поддерживать иллюзию реальности стало проще благодаря повсеместному распространению павильонной декорации, сменившей задник с кулисами из романтической мелодрамы. Прежние пьесы также не избежали воздействия новых условий, и те из них, что были написаны (подобно шекспировским) в расчете на открытую сцену и неопределенное место действия, сильно проигрывали при постановке за аркой просцениума.

Вскоре стал очевиден один из парадоксов театра: чем реалистичнее пьеса, тем больше ей требуется бутафории. Играя классиков, можно было обойтись «голыми подмостками и страстью», тогда как исполнение реалистической драмы требовало полной обстановки современного жилья и вдобавок четкого отделения зрителей от актеров. Для этого зрительный зал стали погружать в темноту, а портальную арку трактовать как окно в «четвертой стене», сквозь которое зрители могли наблюдать за «куском жизни» (франц. tranche de vie), по выражению Золя, называвшего так свои натуралистические пьесы. Всё это приводило к тому, что диапазон драматургов сужался до частных, домашних сцен и таких сюжетов, которые легко было изложить при помощи несменяемой декорации и нескольких актеров.

[237] Американская конструктивистская сценография. Декорации Ли Саймонсона к пьесе Юджина О’Нила Динамо (1929)

В этой работе, явно вдохновленной реформами Мейерхольда (см. ил. 238), обыгран интерьер электростанции города Стивенсона (Коннектикут, США).

[238] Революционная сценография Советской России 1920-х годов. Сцена спектакля по пьесе А. Н. Островского Лес (режиссер и художник Всеволод Мейерхольд)

Столь настойчивое стремление к реализму неизбежно вызвало обратную реакцию. Она выразилась в экспрессионизме с его галлюцинаторным ви́дением мира, отчасти заимствованным из поздних драм Стриндберга. Зародившись в Германии, где ему положила начало пьеса Зорге Нищий, экспрессионизм вызвал к жизни драмы Ведекинда и Кайзера; во Франции он проявился в Симуне и Пожирателе снов Ленормана, показанных в Лондоне в 1920-х годах. Эти пьесы проложили дорогу Серебряной чаше и За оградой ирландского драматурга Шона О’Кейси, а также Императору Джонсу и Волосатой обезьяне американца Юджина О’Нила.