Краткий курс практической метафизики

Дело, однако, не в монастырских владениях как таковых. Пусть бы монастыри владели землями, необходимыми для прокормления братии, но в пределах возможности обрабатывать их своими руками. Но земли-то жаловались вместе с прикрепленными к ним крестьянами, и монастыри превращались в эксплуататоров. Но "стяжания же, по насилию от чужих трудов собираемые, привносить совершенно нам не на пользу", писал Нил Сорский. Не говоря уже об искушении "сребролюбием", всегда на Руси представлявшем большую опасность, чем блуд. В результате дошло до того, что крестьяне стали убивать отшельников: там, где появлялся отшельник, со временем возникал скит, а где скит — там образовывался монастырь. А где монастырь — там крепостное рабство [34]. Так был нанесен первый удар по религиозности русского народа, поскольку была подорвана вера в бескорыстие священнослужителей. Второй удар — церковная реформа патриарха Никона (1653–1656) при Алексее Михайловиче, вызвавшая раскол. Третий решающий нанес Петр I, ликвидировав патриаршество и подчинив Церковь обер-прокурору, мирянину. Закончилось все это общерусским грехом хилиазма и 1917 годом. Но это уже другой разговор, к теме данной книги не относящийся.

Не следует однако считать "осифлянство" чем-то совсем отрицательным. Подобно тому, как у птицы два крыла, у Церкви две обязанности: организация и сакрализация общественной жизни, и духовное развитие паствы. Первую функцию на Руси исполняло, условно говоря, "осифлянство", противопоставившее исихазму т. н. московскую набожность. Вторую — "нестяжательское" монашеское движение заволжских старцев, выразителем которого вначале был Нил Сорский, а после его кончины — Вассиан Патрикеев, по прозвищу Косой. Отношения этих движений были всегда напряженными, но в XVII–XVIII вв., не без влияния реформ Никона и Петра I, исихазм был вытеснен "осифлянством". В духовных семинариях и академиях перестали даже упоминаться имена выдающихся представителей линии на обожение. Возрождение исихазма началось только в XIX в. И связано оно с именем Паисия Величковского. Удивительно, но годы жизни о. Паисия точно совпадают со временем жизни Г.С.Сковороды.

Родился он в Полтаве (Сковорода — в с. Чернухи около Полтавы) в семье священника. В возрасте 17 лет стал жить в разных монастырях Малороссии, со временем был пострижен в рясу под именем Платон. Затем направился в Молдо-Валахию, где подвизался в монастырях и скитах под руководством разных старцев. В возрасте 24 лет он прибыл на Афон. Сюда, в 1750 году прибыл и молдавский старец Платона — схимонах Василий, который постриг его в мантию с наречением имени Паисий.

Невозможность продолжать жить на Афоне в связи с русско-турецкой войной заставила о. Паисия с братией перебраться в Буковину, где он был настоятелем нескольких монастырей. Здесь он сделал главное для русского исихазма дело — перевел с греческого на славянский язык "Добротолюбие" — сборник трудов выдающихся исихастов Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита и многих других. Благодаря изданию "Добротолюбия" митрополитом С. — Петербургским Гавриилом в 1793 году и наличию духовной связи с Оптиной и Свято-Успенской Саровской пустынями опыт умного делания стал распространяться на Руси. Поэтому Паисию Величковскому принадлежит заслуга восстановления исихазма после долгих лет забвения, за что он и был прославлен в лике святых в 1988 году.

Один из наиболее почитаемых подвижников РПЦ, преп. Серафим Саровский (1754 или 59 — 1833), с детства был знаком с исихазмом по "Добротолюбию", и в дальнейшем всегда практиковал "умную молитву". Был строгим аскетом, значительную часть своей жизни провел отшельником в лесу. Там развел огород и пчельник, пять лет питался только отваром травы сныти. Летом и зимой ходил в одной и той же одежде (крайнее нестяжательство!). Потеряв Благодать, тысячу дней и ночей стоял коленопреклоненный на камне, пока не вымолил возврат ее. Стоит отметить, что потеря Благодати, а точнее ее уход после первого прихода — дело обычное в подвижничестве. Подъемы и спады духовности, ее колебания, присущи всякому духовному росту. Например, о. Силуан Афонский также приложил немало усилий для возвращения Благодати после первого ее явления в образе Христа [2].

К концу жизни о. Серафим обрел дар прозорливости и исцеления. По словам его келейника, во время молитвы приподнимался над землей. Подобно афонским исихастам сподобился видения Фаворского света, причем, по свидетельству Н.А.Мотовилова, взяв его за руку, показал это видение и ему, человеку мирскому [36].