Краткий миг

— Может, ещё и построим что-нибудь вроде этого, — Прасковья тоже пошевелила в камине. — Вот вы с Богданом наладите систему, научитесь обогащать идеями коммунизма соль — и всё получится. Представила себе пачку соли «Коммунистическая, среднего помола». Я тоже сяду поготовлюсь к понедельнику — ладно? Богдану я мешать не буду, пристроюсь здесь.

Прасковья устроилась под торшером и стала набрасывать своё выступление на совещании. Надо, действительно, подтянуться, прав Богдан. Идёт мировая борьба, а мы живём, точно ничего не происходит. Вот об этом она и скажет в понедельник.

Во вторник конференция лучших воспитательниц детских садов в редакции «Весёлых картинок» на тему патриотического воспитания дошкольников. Идея такая: начинать надо даже не с детсадовского, а с ясельного возраста. Что она скажет? Что самое главное закладывается в раннем детстве. Нужна ясная картина: вот наша Родина, мы её любим, у неё есть враги, они могут напасть, они уже не раз нападали, но мы их победим, как побеждали в прошлом. Мы любим Родину, как любим маму и папу. Не за что-то, а потому что мама и папа. Основа — её книжка. Книжка простенькая: беседа мамы с её двумя детишками-дошколятами. Их так и зовут — Маша и Миша. Мама рассказывает, что такое наша страна, Россия, как мы её любим, чем она отличается от других стран. На базе этого текста за прошедшие годы возникло много разных детских текстов в стихах и прозе. И всякому автору ясно, какие идеи надо доносить до детей. Очень удобно.

Иван ушёл, но вскоре вернулся.

— Не помешаю? — спросил он, желая подсесть к Прасковье.

— Садись, — пригласила та.

— Ну, слава Богу, познакомились, — проговорил Иван, обращаясь то ли к ней, то ли говоря про себя. — Я очень рад, Прося. Спасибо, что приехали. Очень, очень рад, что познакомился с Богданом. Тебе спасибо за него огромное. Я впечатлён. Правда, очень… Впечатлён, да, но не удивлён. Знаешь, я Богдана именно таким и представлял.

— Каким таким? — не поняла Прасковья.

— Ну… немножко воином, немножко философом, немножко изобретателем, немножко талантливым ребёнком. Ты только береги его — ладно?

— Как странно, — удивилась Прасковья. — Когда мы много-много лет назад познакомились, он казался мне невероятно взрослым и опытным. Он столько знал, столько повидал. Правда-правда. — Ей самой показалось это очень странным. Ничего себе: талантливый ребёнок! А может, это она состарилась?

— Иван, — проговорила Прасковья после паузы. — Я тебя об одном прошу: не втягивай его во что-то опасное. Он тебе со всей откровенностью рассказал о своей ситуации. Если он пострадает, я не знаю, что со мной будет. Ничего не будет, меня не будет. Правда, Иван, это так. А на меня многое завязано, — добавила она, стараясь говорить шутливо.

— Поверь, Прося, я очень ценю его прямоту и открытость. И, безусловно, ни во что рискованное для него мы его втягивать не будем. Даже с чисто наших узковедомственных позиций он нам нужен живым и здоровым. А он нам очень нужен.

Я вот ещё что хотел сказать. Не об общественном — о личном. Гасан на тебя не в обиде. Ты это знай и имей в виду. Он умный мужик, понимающий, тебя очень уважает. Он мне сказал, что зла на тебя не имеет никакого и готов помогать, как сможет; скажи только, как. Так что ты, Прасковья, встреться с ним и всё обговори. Прятаться не надо. И тебе стыдиться нечего.

— Да я понимаю, Иван. Но… тяжко всё это. Кстати, я была очень удивлена, что ты ему немедленно доложил о появлении Богдана. Вернее, двумя вещами была удивлена: что ты об этом сразу же узнал и что немедленно рассказал Гасану.

— Ну, узнал я по своим каналам. Это было для нас огромной новостью. Мы утратили Богдана из виду после сообщения о его смерти. А о вашей с ним встрече мы узнали немедленно. В режиме реального времени, как любит выражаться моя Галка. Она Димке всё повторяет: «И не вздумай самовольничать и меня обманывать: всё равно всё узнаю в режиме реального времени». Вот и мы о его появлении и вашей встрече узнали в режиме реального времени. А Гасану я сказал, чтобы облегчить твоё положение. Гасан ведь умный и понимающий мужик, устраивать истерики не будет ни в каком случае.

— Вероятно, придётся мне с товарищами объясняться?

— Думаю, да. Но мы тебя поддержим. В обиду не дадим.

— А что говорят?

— Что говорят? Завидовать, говорят, надо. Помнишь анекдот про Сталина?

— Какой анекдот?

— Ну, вроде как Сталину пожаловались, будто маршал такой-то имеет множество любовниц. «Что делать будем?» — спрашивают жалобщики. А маршал — очень ценный и нужный. «Как — что делать будем? — отвечает Сталин. — Завидовать будем».

Бабьё наше, конечно, будет негодовать. Да и как по-другому-то: два мужа, и оба завидные. А у них, может, и одного нету, а если есть, то такой, что лучше потерять, чем найти. Но ведь бабьё у нас в меньшинстве, а мужики к этим делам более снисходительны. Но вообще-то пока широкой огласки твои семейные перипетии не получили. Может, лучше тебе встретиться с Полковником. Объяснишь ему всё, как есть. Думаю, этим твои проблемы и закончатся.