Краткое повествование

21 февраля вернулся из Шамахи вардапет Мкртич с четырьмя мулами, [нагруженными] мукой, хлебом, ячменем и вином, и с вардапетом Исраелом из монастыря Месер, двумя священниками и 5-6 князьями, которые хотели просить нас о двух вещах.

Во-первых, о джизье, которой требовали [от них] много. Они просили, чтобы с них взимали по-прежнему 3,5 куруша с семейного человека и по полтора куруша с холостых парней. И еще — о месте жительства, ибо Валинемат разорил Шамаху, когда взял ее до того, как он прибыл из Кенджэ. Построив земляную крепость в восьми часах пути от Шемахи, он велел поселить там уцелевших шамахинцев. Так как воздух там был заражен, а место было знойным и было мало воды, и мусульмане, т. е. лакзи и сунни, огорчали и притесняли страждущих, т. е. народ наш, они много раз просили [разрешить им] вновь поселиться в разоренном городе, Шамахе, а потому, разгневавшись, [хан] совершенно ее разрушил. Поэтому они, отчаявшись, приехали ко мне с мольбой. И вот я, набравшись смелости, обратился к великому Валинемату и попросил у него повелеть шамахинским армянам, чтобы вне крепости, на расстоянии часа езды от нее, в красивом месте, о котором они [сами] просили, они построили себе жилище, [и дать им] столько земли, сколько нужно, чтобы посадили сады и засеяли бы поля; и еще [чтобы] из реки, которая протекает поблизости, провели бы ручей для орошения деревни, нив, и садов. И еще, чтобы построили церковь, ибо армянский народ не может жить без церкви, где бы то ни было, даже в раю. [Я просил] и о джизье, и о том, чтобы иноплеменные не притесняли их и не обижали. И тотчас же милостью Божьей смягчилось сердце [Валинемата] и он снизошел к просьбе моей.

И тотчас же даровал мне рагамы, пространно изложенные в буйурулту, в которых [шамахинцам] было даровано больше, чем я просил. И, получив [рагамы], они удалились, с великой радостью и благодарностью, благословляя бога.

А отправившийся в Тузах вардапет Егиа вернулся 22 февраля, в воскресный день. В ту же ночь украли мою лошадку Кула; и повергли меня в великую печаль, ибо [Кула] была спокойной лошадью и имела ровный ход, по моему вкусу.

И вновь я выкупил пленников, сколько мог; мне удалось изобрести и придумать: я занял [денег] и заплатил выкуп за пленников. И тяжким испытанием было то, что пленники не могли идти пешком, а достаточного количества вьючных животных не находилось.

Глава XLIII. О том, как я отправился в Тузах. [Об отъезде] османского элчи Кэндж-Али-паши, [об отъезде] сына Валинемата Ризакули-хана в Хорасан

А затем в понедельник, то есть 23 февраля, я двинулся из Муганской степи в Тузах. И, проехав мост через Аракс, на шестой день прибыл в деревню, называемую Тох. Там находился и Нерсес, католикос Гандзасарский и Агванский, ожидая моего приезда.

Но когда я выехал из Мугани, оставил там акулисского протоиерея по имени отец Туман [для получения] рагамов, о которых я вновь подумал и которые оказались нужны.

Еще не состоялся джулус и Валинемат еще не взошел на императорский престол. Хотя все было готово, джулус задержался по двум причинам. Во-первых, не была вырезана печать и не были готовы чеканы для монет. Во-вторых, его звездочеты изучали [небо] и говорили, что следует и подобает [совершить] джулус на 25-й день Луны, ибо это — счастливый день. По этим причинам [джулус был] отложен. Но я не смог остаться до дня джулуса. Во-первых, потому, что я утомился из-за долгого пребывания в Муганской [степи]. Во-вторых, не положено оставаться там после [того, как] Валинемат отпустил тебя, ибо это [может] показаться противоречащим его приказу. Но когда прибыли вьючные животные — мулы и лошади, я поспешил уехать. И пока я собирался проехать через мост, увидел, что и османский посланник Кендж-Али-паша в то же время ехал от Валинемата со своей свитой, облаченный в халат, который был тяжелой златотканной накидкой с драгоценным соболем, таким же, как у габанцев, и с висящим воротом, как это принято у персов. И пока он ехал к мосту, а я вслед за ним, мы доехали до берега Аракса, у въезда на мост. И я остановился там [и ждал], пока посланник не проедет со своей свитой, ибо с ним было 300 человек.

Затем переехал и я. Проехав два часа пути, мы сделал, привал на открытом воздухе, в поросшей травой местности, ибо трава была так же высока, как [бывает] в стране Урумов в апреле месяце.

А на другой день, то есть во вторник 24 февраля, посланник направился из Мугани в Кенджэ и, проехав через Лорийскую область, Казак и Карс, доехал до Теодосуполиса. С ним [ехали] посланник Валинемата Абдул-Баги-хан, который вез дары султану Махмуду, и мехмандар, мой друг и знакомый Кярим-бек.