Кратос 1

— Все, — говорит он. — Вы зарегистрированы. Дней через пять вы можете почувствовать себя плохо. Это нормально. Не пугайтесь. Просто переждите, пройдет.

— Спасибо, — говорю одними губами, они выдавливают звуки медленно и неуклюже, словно чужие.

Он пожимает плечами.

— Всегда рады помочь. Можете идти.

И сам поворачивается и идет в направлении Центра.

Первая мысль: немедленно лететь к Даниэлю, но я тут же понимаю, что могу привести на хвосте преследователей, и кружу над городом, пока не убеждаюсь в отсутствии погони.

Военный совет

Из пьяного полусна меня вырвал голос Юли.

— Просыпайся, пьяная свинья! Ты так все проспишь! Даже собственную смерть!

Я приоткрыл один глаз и увидел смутный образ разгневанной возлюбленной.

— Ты еще и ребенка напоил!

Я собирался возразить, что шестнадцать лет — это уже не совсем ребенок, но успел протрезветь настолько, чтобы спросить:

— Что там стряслось?

— Всех пациентов Центра будут регистрировать!

— Конечно, будут, — спокойно сказал я. — Если успеют.

Я протянул ей руку.

— Помоги!

Она вывела меня на воздух, и я убрал руку с ее плеча и сделал шаг вперед, на середину улицы, стараясь не упасть. Я знал, что делать. Развел руки в стороны и повернул ладонями вверх, поднимая тепло по позвоночнику.

Руки стали ледяными, словно вымыты в жидком азоте, на лбу выступил холодный пот. «Врач, излечи себя сам». От меня поднялся пар, пропитанный алкоголем и кокаином, возле пальцев возникло зеленое свечение, стало теплее. Я почувствовал себя трезвым как стеклышко и совершенно вымотанным — впору падать в обморок. А далеко в небе уже появились точки гравипланов теосов, почувствовавших энергию четвертого уровня.

— Бери в охапку парня и немедленно возвращайся, — сказал я Юле. — Думаю, остальных они не тронут.

Мы ушли переулками и подворотнями. Когда подлетали к Хрустальной Горе, «хвоста» уже не было.

После полудня погода испортилась, пошел мелкий дождь. Потянуло прохладой и запахом хвои от туй в висячих садах. Через открытое под потолком окно в комнату втекал влажный воздух.

На миг Юлино лицо приобрело отсутствующее выражение, и стекло медленно поползло вниз, открывая еще пять сантиметров — окна управлялись через устройство связи.

Через полчаса у нас был назначен общий совет: Юля, наконец, решилась выйти на связь со своими и пригласить их сюда.

— Только смотрите, осторожнее!

То есть, смотрите, чтобы не было слежки.

Теосы зашли в «Храброго зайца» минут через десять после нашего бегства, проверили у всех регистрацию и вежливо распрощались.

Может быть, зря паникуем, и не так страшен черт? Я, признаться, решил, что сыворотка, которую вводят метоморфы, дает им возможность абсолютного контроля над сознанием. Видимо нет. Не изобрели еще такого. Для контроля над сознанием в двух шагах должен сидеть сотрудник Службы Безопасности Кратоса с нацеленным на тебя включенным биопрограммером. Или тебя самого должны привязать к столу под стационарным вышеупомянутым устройством, как это делают в пресловутых Центрах Психологической Помощи.

Тогда зачем им эта бодяга? Для того чтобы стянуть деньги со счетов тессианцев и перевести их в местные банки достаточно собрать заявления по Сети. Поток информации, конечно, чудовищный, но Сеть выдерживала и не такое. Времени займет час.

Очереди на инъекции. Огромный медицинский штат с препаратом и инъекторами. Время, наконец!

Такое впечатление, что они просто метят своих. Каких своих? Препарат вводят всем тессианцам. Отсев шпионов Кратоса? Слишком сложно и дорого!

Юля рассказала о своей регистрации, отчаянно, чуть не заламывая руки.

— Не нервничай, — сказал я. — С чего ты взяла, что это опасно?

А про себя подумал: «Жаль, что меня не было рядом».

— Видела, — сказала она. — Я же вижу будущее. Там тьма и покой, Даня. Они просто убивают нас!

— Ерунда! Брось! Зачем им это нужно? Да и твоя команда, вроде, в порядке.

— Он говорил о пяти-семи днях. Через пять дней у нас может ухудшиться самочувствие. Это значит, что сыворотка начнет действовать. У нее есть скрытый период. А через пять-семь дней она нас всех убьет.

Я поцеловал ей руки, синеватые дрожащие губы, полные слез глаза.

— Успокойся, Юлия. Это только догадки. Я ничего такого не вижу.

— Тебе не вводили эту гадость!

— Я был рядом и должен был почувствовать. Я сильнее тебя!

Она опустила голову.

Я лгал, я тоже чувствовал приближение беды. Но не так конкретно, не так осязаемо, как она. Все же она в чем-то ошибается… Или нет?

— В любом случае надо действовать и искать выход, а не слюни распускать, — сказал я. — Пока ты жива, ты можешь выжить.

— Надо освободить Алисию, — проговорила она.

Мне показалось, что она хочет добавить что-то еще, но не решается.

— Это очень важно, — сказала Юля.

— Хорошо, — кивнул я. — И надо сматываться с этой проклятой планеты.

Из прихожей раздался грохот. Я обернулся, крикнул:

— Кто там еще?

В комнату заглянул Артур. Он бледнее серого неба за окном.

— Это я, — проговорил он с неожиданной хрипотцой. — Вешалка упала, — он нашел в себе силы улыбнуться.

— Где ты был? — прошептала Юлия, бросилась к нему, схватила за грудки, — А ну, говори, где ты был?