Креационизм. Как Бог НЕ творил мир

Не может ли быть так, что мы настолько запутались в этих проблемах, что уже больше их даже и воспринимаем? Может быть, мы даже и не видим за деревьями леса? Не страдаем ли мы от некритического отношения к недостаткам своего общества, не живём ли мы в этом «запахе конюшни» так долго, что уже его даже и не ощущаем? Не отождествили ли мы себя уже с этой системой деноминаций настолько, что совсем уже не можем слышать или даже желать того, что об этом говорит Бог?

Религиозный хаос

Что, если дробление христианства на множество соперничающих друг с другом групп не просто «происходит от врага», но в то же время, как и в Вавилоне, это суд Божий для тех, кто начал «делать себе имя» и прославлять ту или иную свою «деноминацию»? Когда же каждый из нас прекратит варить свою похлёбку, создавать свою группку, и будет вместо этого святить в нашей среде имя Божье? Ведь именно такова самая первая забота в той единственной молитве, которой научил нас Иисус:

Отче наш, сущий на небесах, да святится имя твоё! (Мф. 6:9)

Подлинное единство возможно только тогда, если мы всем сердцем обратимся к Господу, если мы перестанем стоить свои собственные царства, преследовать свои собственные интересы. Единство как высшая цель – это точно такой же идол, как и сребролюбие. Однако если мы будем стремиться прежде всего к Царству Божьему, Бог дарует нам вместе с ним и единство. В той мере, в какой мы станем едиными с Богом, мы станем едиными и с другими христианами, ведь тогда мы будем вместе приближаться к одной и той же цели:

Всякий, любящийРодившего, любитиРождённогоотНего. (1 Иоан. 5:1)

Недостаток любви к Богу – вот подлинная причина всех расколов, а подлинная любовь – это лекарство от всякой формы разъединения. Даже правильные знания могут надмевать, любовь же исправляет. (1 Кор. 8:1).

Два Вавилона

Но проблема Вавилона не была окончательно решена Божьим вмешательством, она была лишь отложена. Мы ещё встретимся с ней позднее, когда Вавилон разовьётся, станет великой ближневосточной державой и причинит Израилю величайшее горе. И даже после падения Вавилона такая же система снова воскреснет в виде Вавилона последнего времени, которая всё больше и больше господствует над народами: возрастающее смятение при постоянно усиливающихся устремлениях к единству. На эту проблему есть только один ответ, и этот ответ – Божий. Он звучит так: Иерусалим! Об этом мы ещё скажем далее.

Эволюция и христианская вера

Смерть невинных – не довод против «эволюции»!

Некоторые христиане отвергают всякую мысль об эволюции, ссылаясь на то, что она неразрывно связана со страданием и смертью и поэтому Бог никогда не стал бы рассматривать её как «способ творения»: ведь Божья любовь никак не может смириться со смертью бесчисленных невинных животных, чтобы стало возможным эволюционное развитие вплоть до человека! Но давайте отложим в сторону все милые нам представления и рассмотрим библейскую реальность.

Разве Бог ещё в Ветхом Завете не повелел даже приносить в жертву чистых (!) животных, чтобы указать на то, что для прощения наших грехов умереть должен кто-то невинный? Это может противоречить нашему религиозному чувству, однако написано именно так! Именно так еврейскому народу надлежало подготовиться к тому, чтобы узнать и принять «агнца Божия, который берёт на себя грех мира» (Иоан. 1:29).

Крест как символ христианства

Разве не должны мы, христиане, лучше других людей понимать, что хотя Бог и не творил страдание, и не желает его, Он всё же «вынужденно» смиряется с ним и встраивает его в Свои планы? Ведь что даже стало знаком христианской веры? Крест! Символ болезненной смерти невинного: смерти, запланированной с самого начала Богом, как единственная возможность положить конец страданию нашего мира! Бог вполне сознательно смирился со страданием и смертью Своего единственного Сына, хотя, или даже именно потому, что он был совершенно невинен! И тут мы говорим, что Бог никогда не мог бы включить в свои (эволюционные) планы смерть невинных животных? Разве не Бог использовал жертвенную смерть множества невинных животных для подготовки нас к тому, что именно смерть невинных приносит искупление неправды в этом мире? И не должно ли вплоть до сегодняшнего дня «любящим Бога всё содействовать к благу»?! (Рим. 8:28)

Не надо розовых очков!

Страдания животных говорят, – как и смерть множества людей в течение истории, – не против любви Божьей, а о жестокости сатаны! И пока зло в мироздании ещё не полностью преодолено, убеждение, будто страдание никогда не могло бы входить в Божьи планы для нас, представляет собой гуманистическую иллюзию, которая даже прямо противоречит стратегии Бога: