Кремль 2222. Замоскворечье

От ненависти – жгучей, бурной – у Лана задрожали руки. Однако он понимал, что его захлестнули чувства шамана – или шаманов – узревших его глазами врага. Очевидно, шамы и нейроманты были такими же соперниками по экологической нише, как люди и нео. Сам же Лан испытывал в этот миг, скорее, любопытство. Нейромант – мутант, в существовании которого до сих пор сомневались в Военном Приказе Кремля. Он был целью неудавшейся миссии Лана, именно его они со Светозаром должны были завербовать для работы на Кремль.

Неудивительно, почему Кудесник спустя рукава управлял детищем Профессора – Ареной, да и поселком в целом. Ему был куда ближе и понятнее холодный разум боевых роботов, чем человеческие помыслы, страсти и надежды.

На Лана напали с двух сторон одновременно. Сероликие телохранители Кудесника были одеты в крестьянские одежды, не сковывающие движений. На обоих – шлемы, в руках – ножи.

Сероликие удачно подгадали время атаки: разум Лана был переполнен предельными эмоциями шаманов. В тот момент он практически ничего не соображал, и только дрожал всем телом от прилива чужой ненависти.

…Атаковавшего справа он встретил ударом гладиуса сверху вниз. Сероликий отлетел к дальней стене светлицы, пачкая стены, пол и даже потолок кровью из разрубленного горла и лица. Атаковавший слева успел всадить в спину Лана нож. На счастье дружинника, удар ослабила кольчуга, да и сам угол оказался не очень удачным: острие застряло в лопатке. Лан поймал последнего телохранителя за запястье и несколько раз ткнул ему в грудь гладиусом.

А после он выдернул из спины нож и повернулся к так и не сдвинувшемуся с места Кудеснику.

«Приготовься, – сказал шам. – Мы прижжем рану. Немножко пощиплет…»

К лопатке слово раскаленный прут прижали. Зашипела, вскипая, кровь. Завоняло горелой костью. Тот ментальный посыл, при помощи которого шаманы испаряли воду, чтобы создать туман, оказался сконцентрирован на пострадавшем участке спины дружинника. Лан был готов потерять сознание от болевого шока, но проклятый шам или шамы, – он снова не мог понять, сколько именно существ хозяйничает в его голове – поддержали его в тонусе.

Кудесник молча стоял, скрестив на груди руки, и бесстрастно глядел на корчи Лана, равно как до этого – на гибель своих бойцов. У Лана даже закралось подозрение, что Кудесник на самом деле – робот, который перестал притворяться человеком.

«Убей его!» – пришла дрожащая от предвкушения мысль, а за ней последовала следующая, явно принадлежащая другому шаму: «Медленно вскрой глотку!». «И пей, пей кровь, чтоб мы насладились вкусом!» – потребовал третий. «Отрежь ему уд, чтоб мы скормили его крысопсам!» – пророкотал четвертый. «А тело сожги вместе с этим убогим домишкой!» – приказал пятый.

Лан перехватил скользкие рукояти гладиуса и трофейного ножа, шагнул к Кудеснику. И тут же терем содрогнулся от удара неимоверной силы. Бревна раздвинулись, и в светлицу проник манипулятор «Маунтина». Гудящая металлическая клешня потянулась к Лану. И едва тот успел отпрянуть в неловком, дерганом движении, как захват, заменяющий роботу пальцы, проломил пол и расплющил, словно букашку, одного из мертвых телохранителей.

Лан упал, перекатился, пачкаясь в еще теплой крови. Сервоприводы гудели прямо над его головой, и трещали, сминаясь в стальной хватке, половицы. «Маунтин», которым управлял Кудесник тем же способом, как и шаман – Ланом, упрямо пытался достать дружинника.

Манипулятор вцепился в автомат, что висел у Лана за спиной. Ремень врезался в грудь. Лан почувствовал, что его поднимают над полом. «Маунтин» загудел всем корпусом, выражая электронное ликование, и потянул добычу к пролому в стене, загодя открывая «топку» для переработки органики. Лан полоснул себя гладиусом поперек груди, туго натянутый ремень лопнул. Дружинник приземлился по-кошачьи и с ходу метнул меч в Кудесника. Прекрасно сбалансированный чемпионский клинок вонзился нейроманту в лицо и пришпилил мутанта к стене. «Маунтин» тотчас выдернул манипулятор из пролома и отпрянул от строения. Лан же оторопело глядел на агонизирующего Кудесника; торжествующие шамы ослабили над дружинником контроль. Заныли на все лады сервоприводы «Маунтина», задрожала земля. Штурмовой биоробот торопливо отступал, оставляя за кормой горящую, разоренную, покинутую обитателями Новоарбатовку.

Лан почувствовал, что чужое присутствие в его сознании усилилось. Им снова управляли шаманы. Он поднялся и, спотыкаясь об вывороченные из пола доски, двинул по периметру светлицы. Первым делом он освободил меч и сделал несколько контрольных ударов острием по свалившемуся кулем телу. Обнаружив пару незажженных масляных ламп, Лан разбил их возле Кудесника, а в растекшийся жир бросил канделябр с горящими свечами. Занялось трескучее, яркое пламя.