Кремулятор

– Вы так говорите, гражданин начальник, будто все эти города я посещал по собственной воле. Я же не на воды туда выезжал! А что касается дворянства… Так разве я его выбирал? Разве по собственному желанию я родился в семье дворян? Известен ли вам хоть один человек, который еще до рождения решил, что станет жидом, поляком или русским, что появится на свет в богатой или бедной семье? Вы всё тычете мне моим дворянством, но я ведь никогда не собирался быть таковым. Дай мне выбор: я еще несколько раз подумал бы, стоит ли вообще появляться на этот ссаный свет, да и особенно в наш век! Дворянство, как и всё прочее, в моей судьбе случай! С первых дней моя жизнь была предопределена. Сегодня я вынужден оправдываться перед вами только за то, что 27 июня 1886 года появился на свет в селе Люботин Харьковской области, в семье дворян…

– Из твоих слов следует, что от человека ничего не зависит…

– А что от меня зависит, гражданин начальник, если меня судят не за свершения, а за происхождение?

– Тебя судят за то, что ты шпион, гнида!

– Это полная ерунда!

– Правда?! Ну тогда на вот, взгляни!

Я ожидаю, что Перепелица вновь ударит меня, но вместо этого следователь демонстративно и спокойно открывает папку и протягивает мне какие-то бумаги:

ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА

Зубкина Сергея Яковлевича

от 11 декабря 1938 года

Нестеренко Петр Ильич, директор Московского крематория, весьма подозрительный человек, в СССР прибыл из Франции в 1924–1926 гг. После десятилетнего пребывания за границей, куда он попал с экспедиционным корпусом, сам он летчик, он как будто полковник белой армии. Будучи за границей, он побывал в ряде стран: Германии, Болгарии, Сербии, Италии, Франции и др. Я уверен, что он является разведчиком иностранных разведок.

ВЕРНО:

И. о. нач. XI отделения I Спецотдела НКВД

мл. лейтенант Госбезопасности /Шевелев/

«Поразительно, – только и успеваю подумать я, – какая же преждевременная артподготовка – обо мне они говорят уже в 1938 году!»

– Ну? Что ты на это скажешь?

– А что тут скажешь? Ложь!

– Ложь? Ну хорошо, – еще раз удивляет меня следователь, – положим, ложь. Такое бывает. Допустим, я тебе поверил, но как мне тогда быть вот с этим, а?

Вырвав лист из моих рук, Перепелица начинает читать вслух:

От Юркевич Надежды Ивановны

ЗАЯВЛЕНИЕ

Считаю необходимым довести до сведения о нижеследующем.

Директор Крематория тов. Нестеренко Петр Ильич довольно подозрительная личность и вот почему:

Биография его запутанная, а трудовой стаж в трудсписке числится только с 1926 года, а где же он был раньше и что делал? Ранее он был в плену, по его рассказам, в Германии, жил и учился в Литве. Приятели и друзья его, впоследствии оказавшиеся троцкистами, изменниками и врагами народа, напр. Болотин, Карпов, Вульф и др.

– Мне продолжать?

– Если только желаете, гражданин начальник…

– Хорошо, Нестеренко, с твоего позволения, я продолжу!

Кстати сказать, есть разговоры, что жена тов. Нестеренко родная сестра Егорова, и она якобы ему создала авторитет и прочее.

– Мне нужно это комментировать?

– Нет-нет, пока сиди и слушай!