Крепкие узы. Как жили, любили и работали крепостные крестьяне в России

Кстати, сообщники Каина в Сыскном приказе не получили даже крошечных сроков. Одних просто уволили, кого-то перевели на службу в другое ведомство. Состав чиновников полностью поменялся за то время, что шло следствие, Татищев больше не доверял этим людям.

А про Ваньку Каина еще долго говорили в народе, передавали из уст в уста его историю. Для многих он стал настоящей легендой, образцом для подражания: беглый крепостной, который заставил саму императрицу принимать экстренные меры.

Путь беглецов часто лежал в преступники. Крепостной в поместье получал от барина прокорм и крышу над головой, а оказавшись на воле, он должен был сам добывать их. Каким способом, если бежали часто неграмотные, плохо обученные люди? Кроме того, у беглеца всегда был риск попасться и открыто он не мог устраиваться на работу. Да и в солидные дома редко брали абы кого, с улицы. Так что устроиться оказывалось очень сложно.

Возвращать беглых практиковали еще в XVI веке. 24 ноября 1597 года был подписан указ, который считают одним из начал крепостного права – когда землевладельцу разрешалось на протяжении пяти лет после побега крестьянина искать его и возвращать. Распространялось это на тех, кто самовольно уезжал, не предупреждая помещика[48].

А потом случились неурожаи. Три лета подряд, с 1601 по 1603, на русских полях центра России ничего не всходило и не рождалось. Поэтому-то многие крестьяне и бежали с помещичьих земель. Многие уходили в холопы к тем хозяевам, которые могли прокормить не только себя, а потом появился указ самозванца Лжедмитрия I: всех, кто сорвался с мест в голодные годы, вернуть обратно. Начались бунты.

Еще годом позже установили срок для сыска – пятнадцать лет. Беглецам полагался кнут, тем земледельцам, которые приняли их, – штраф. Позже закон стал еще строже, и поиск крестьян стал бессрочным. Отношение хозяев к беглым было презрительное, брезгливое. Их часто подвергали пыткам. По сути, крепостные, решившиеся на побег, понимали, что пути назад нет – если вернут, то отдадут в рекруты, отошлют на самую тяжелую работу, покалечат. Поэтому попадаться было нельзя. Старались изо всех сил избежать этого.

В XVIII веке считалось, что наибольшее число беглых оседало в Среднем Поволжье. Еще в челобитной 1682 года говорится, что выбирают для этого «понизовые города»: Казань, Симбирск, Саратов и Саранск. А веком позже в этих местах отыскали и вернули прежним хозяевам, московским помещикам, 1872 человека!

Для розыска существовала Сенатская сыскная экспедиция. В правление Анны Иоанновны, в 1737 году, ее стараниями удалось определить местонахождение почти 11 с половиной тысяч крепостных. Любопытно, что большая часть из них принадлежали князю Черкасскому[49], одному из богатейших людей того времени. У помещиков Пазухиных было всего 2 сотни крепостных, и из них сбежали 25. Разумеется, они немедленно объявили о розыске.

Успех Сыскной экспедиции перенаправил беглых в другие регионы. Со второй половины XVIII века они чаще стремились на Кавказ, в Польшу или Литву. Необычно много тогда стало сбежавших из Пензенского и Симбирского уезда. Особенно жаловались князья Голицыны, владевшие там большими угодьями. Губернские канцелярии буквально ломились от жалоб представителей известнейших фамилий: Шереметевых, Толстых, Чернышовых, Блудовых, Ермоловых и Кофтыревых.

Работа по розыску была такой масштабной, что сысковики жаловались на свой тяжелый труд. В 1758 году руководитель комиссии по возврату беглых крестьян писал в отчете: «Саратов с пересылкой беглецов совсем сокрушили. Не знают, куда от них деваться».

Города Поволжья, с их промыслом и предприятиями, привлекали беглых возможностью найти работу. Бывало, конечно, что оседали они в деревнях. Казанская губернская канцелярия обнаружила в Сивинской волости такое большое скопление «сходцов», что для их выселения потребовалась помощь сверху. Только в 1760 году к отправке подготовили 402 человека. Полторы сотни из них принадлежали помещикам, а 34 человека значатся в документах как «дворцовые».

Но у Сивинской волости был и свой хозяин – граф Шувалов. И в этих местах жили люди, трудившиеся у него на «железных заводах». Тогда тех, чье происхождение установить не удалось, попросту посчитали… собственностью графа Шувалова! И отправили трудиться к нему на предприятие. Разумеется, бежавшие от неволи люди совершенно не так представляли себе свободу и попытались возмутиться. Но Шувалов был непреклонен: если живут на его земле, едят его хлеб – значит, он может ими распоряжаться. Граф подготовил письмо в губернскую канцелярию, где подробно описал происходящее. Ему предложили два варианта: или усмирять недовольных, или выселять. В 1765 году беглых из Сивинской волости попросили убраться.