Крепкие узы. Как жили, любили и работали крепостные крестьяне в России

В этой тягостной обстановке нашлись и те, кто решил обратить происходящее себе на пользу. Из вотчин бежали холопы: искать их в такой неразберихе никто не стремился. Они двигались с юга на север, к крупным городам, сбиваясь в стаи. У Москвы стояла самая крупная и знаменитая – под предводительством Хлопка Косолапа.

О Хлопке известно удивительно мало. Но он попал в несколько хроник и воспоминания голландского путешественника и купца Исаака Массы, который в 1603 году находился в Москве. В его «Истории московских смут» рассказывается о «крепостных холопах» – так позже перевели словосочетание lyfeygene knechten, – которые на подступах к столице промышляли разбоем. Люди Хлопка грабили купцов, а людей, проезжавших мимо, нередко убивали. Обозленные и голодные, стаи беглецов были озабочены только добычей.

А цены на хлеб продолжали расти, как ни пытался Борис Годунов их сдержать. Раздача денег вскоре прекратилась – казна не могла прокормить всех нуждавшихся. Поскольку бегство из земель приобрело тотальный характер, царь пошел на восстановление Юрьева дня и разрешил вывоз крестьян. Держать людей на промерзшей бесплодной земле не имело никакого смысла.

Хлопок не преследовал никаких политических целей. Он не пытался примкнуть к полякам, не делал попыток обратить на свою сторону бояр, неугодных Годуновым. Все восстание его подопечных сводилось исключительно к личному обогащению. Возможно, поэтому о нем так мало говорили впоследствии, например в XX веке. Он не вписывался в удобные рамки «борца за народное счастье». Хотя бы потому, что грабил и убивал обычных людей.

Положение Москвы стало совсем незавидным: стаи Хлопка могли лишить город последнего продовольствия. Любые попытки что-то ввезти в столицу завершались столкновением с разбойниками. Тогда Годунов отдал приказ – отправить на борьбу с «лиходеями» отряд из сотни стрельцов. Руководить им надлежало дворянину Ивану Басманову, исправно служившему двум государям: Федору Иоанновичу и царю Борису.

Стрельцы выдвинулись в августе 1603 года. С самого начала силы были неравны: всего сотня у Басманова и в 6 раз больше у Хлопка. Вполне возможно, у разбойников имелись свои люди в Москве, потому что дальнейшие события показали их невероятную ловкость. Стрельцы попали в ловушку, началась жестокая битва, которая – увы – привела к гибели Ивана Басманова.

Однако большие потери понесли и люди Хлопка, а сам предводитель восставших попал в плен. Его привезли в Москву, где государь не был настроен к милостивым решениям – Хлопка попросту повесили. По всей видимости, это произошло незадолго до смерти сестры Бориса Годунова, царицы Ирины[72]. Та скончалась 29 октября 1603 года в Новодевичьем монастыре, и эти два события в некоторых источниках часто упоминаются рядом.

У Ивана Басманова осталась единственная дочь, Фетиния, которая вышла замуж за князя Василия Сулешова. Но такое уж это было неспокойное время: спустя двадцать с лишним лет после убийства предводителя стрельцов объявился самозванец Ануфрий, выдававший себя за родного сына Басманова.

Победа над Хлопком дала Годунову небольшую передышку. Другим явно успешным шагом стал «Указ о холопах» от 16 августа 1603 года. Этот документ был явным примером заискивания власти перед крестьянами. Попыткой примирить их с тяжелым положением, в котором оказались. И… маленьким шажком в сторону от зарождающегося крепостничества. Согласно указу, господа могли отпускать своих крестьян, выписывая им специальный документ, если у них не было возможности содержать лишние рты в голодные годы. Соответственно, у бывших холопов появлялась возможность идти в другой дом, к другим хозяевам. Если землевладельцы прогоняли своих крестьян (такие случаи в условиях безденежья и голода тоже не были редкостью), то отпускную для них оформляли в Москве, в приказе Холопьего суда.

Получить такую отпускную могли все обратившиеся. А без бумаги бежавших холопов на работу брали неохотно. Соответственно, недавним крестьянам оставался один путь – в последователи Хлопка. Годунов дал холопам альтернативу, его указ позволял надеяться на свободу. Но… уступка просуществовала недолго. Год спустя царь передумал, указ был отменен. Начался новый виток бунтов и недовольства.

Глава 17 Болотников осаждает Москву

23 апреля 1605 года умер царь Борис Годунов. Более неподходящей ситуации, чтобы лишиться государя, Русь еще не знала: наследник престола, Федор, был шестнадцатилетним неопытным юношей, а к Москве шли войска Лжедмитрия I[73].

Венчать на царство юношу не стали – некогда, отложили до лучших времен. Ограничились провозглашением Федора царем и присягой. Но при восшествии на трон было принято совершать милостивые поступки, и Федор объявил амнистию. Все, кого сослал царь Борис, могли вернуться. Среди них оказался и Богдан Бельский, родственник нового государя.