Крепостная маркиза

– Ох, доктор Поклен, и не знаю, как происшедшее объяснить. Мы привезли в замок двух людей – мужчину и женщину. Обоих без сознания, но женщина уже сидит на кухне и ест, а мужчина мёртв. Причем до того, как умереть, он всего лишь сломал ногу, провалившись в волчью яму, и перед тем, как его нашли, просидел в ней около суток…

– Человеческий организм так хрупок, – вздохнул доктор. – Мне приходилось видеть случаи, когда вдруг выздоравливали смертельно больные и умирали люди, на вид здоровые… Могу я взглянуть на покойного?

– Пожалуйста, проходите в гостиную.

– Здравствуйте, мадам Фаншон, – поздоровался доктор со знахаркой. – Тяжелый случай, а?

– Мне сказали, что дворецкий сломал ногу, а когда я приехала, то увидела, что он уже не дышит.

– Вы его трогали?

– Нет, только взглянула.

– То есть вы уверены, что это не глубокий обморок?

– У меня, конечно, нет ваших знаний, – проговорила Аньез, – но мертвеца от живого я отличить могу.

– И каково ваше мнение о причинах смерти, коллега?

Доктор осклабился и выжидательно взглянул на Аньез Фаншон.

– По‑моему, мосье Патрик отравлен.

От неожиданности Соня вскрикнула и с изумлением посмотрела на знахарку: что она себе позволяет! Потому и настаивала на приезде доктора, потому ничего не стала говорить Соне. А она‑то, дура, считала Аньез чуть ли не приятельницей. Что бы сказал бедный маркиз де Баррас, случись ему вернуться с того света и взглянуть на бывшую возлюбленную?

– Вы хотите сказать, Аньез, что Патрика отравила я? – собрав всю свою волю, холодно спросила её Соня.

– Что вы, ваше сиятельство, – мягко пожурил её доктор, – врач всего лишь задает вопрос, отчего больной умер, а кому это выгодно, интересует обычно полицейского.

– Простите, – смутилась Соня, внутренне удивляясь, отчего она не бьётся в истерике, не рвет на себе волосы, а выясняет причину смерти Патрика, как будто обсуждает его легкое недомогание.

Скорее всего, она невольно отодвигала от себя осознание того, какая тяжесть на неё обрушилась, какую потерю она понесла!

Одна! Опять одна! И не на кого положиться, некому довериться. Только от этой мысли всё в ней заледенело, и Соня застыла посреди комнаты, полностью уйдя в свои мрачные мысли, пока доктор Поклен не тронул её за руку:

– Вы можете сказать, мадемуазель Софи, что покойный ел перед смертью?

– Он выпил коньяк и съел кусочек холодной телятины. Совсем маленький. Сказал, что у него вдруг пропал аппетит.

– Могу я взглянуть на этот коньяк?

– Конечно, фляжка до сих пор осталась у меня в плаще. Я сейчас принесу.

Она почти бегом выскочила в прихожую и так же быстро вернулась.

– Вот, здесь ещё есть коньяк… Да, кстати, Патрик… покойный сказал, что у него какой‑то странный вкус.

– А можно мне взглянуть на бутылку, из которой его наливали?

– Момент.

Она подошла к кухне и позвала:

– Ода, иди сюда.

– Бегу, ваше сиятельство. – Она вышла, держа на весу мокрые руки.

– Где ты взяла коньяк, который налила во фляжку? – строго спросил у нее доктор.

– Мне дала бутылку Вивиан. Сказала, что мосье Патрик забыл её где‑то. Бутылка была лишь едва початая, вот я и налила из неё коньяк во фляжку. В бутылке коньяк ещё остался.

– И где она, та бутылка? – опять спросил доктор, и Соня поняла, что его расследование не так уж далеко от полицейского.

Ода обратила вопросительный взгляд на Софью. Мол, что нужно этому человеку и почему он меня отвлекает от дел?

– Я помогаю Мари мыться, – пояснила она, – бедняжка совсем ослабела.

– Пусть немного посидит в лохани. Отмокнет, – рассеянно посоветовала Соня. – Выполняй, что говорит доктор.

Ода больше не спорила. Она нарочито тщательно вытерла о фартук мокрые руки, повернулась и вышла. А через некоторое время принесла бутылку.

– Если доктор думает, будто я отпивала из этой бутылки коньяк, то могу сказать, что я вообще не пью таких напитков. Они мне и не нравятся. Если я что и пью, так это сидр…

– И правильно делаешь, голубушка, – рассеянно проговорил Поклен, – дольше проживешь.

– Мне можно идти? – спросила Ода.

– Иди, иди, понадобишься, ещё позовём. – Доктор с некоторой жалостью посмотрел на Соню. – Ничего не поделаешь, ваше сиятельство, придётся известить полицию о столь скоропостижной смерти вашего дворецкого. Дома я сделаю анализ коньяка, но уже сейчас могу сказать, что присоединяюсь к мнению уважаемой мадам Фаншон – этот случай очень похож на отравление.

Соня услышала в коридоре тяжелые шаги Шарля – просто удивительно, как всегда вовремя появляется этот малый!

– Госпожа, я пришел узнать, не нужно ли вам чего‑нибудь, потому что мы договорились с Корнюэлем, что он даст мне…

– Потом, Шарль, потом ты сходишь к Корнюэлю, а сейчас нужно съездить в полицейский участок и привезти сюда кого‑нибудь…

– Съездить в полицию? – изумился Шарль. – Но зачем? Вы не подумайте, ваше сиятельство, но мне никогда прежде не доводилось ездить в участок, потому что я никогда не нарушал закон…

– Помолчи, Шарль! – взорвалась Соня. – Твое мнение и желание здесь ни при чём. Нам срочно нужен кто‑нибудь из слуг закона. Скажи, доктор Поклен подозревает, что у нас в замке совершено убийство.