Крепостная

Сейчас Константин осознавал, что рядом с Грушенькой стал самим собой, именно тем, кем был когда-то давно. Тем самым чистым, неизбалованным, романтичным молодым человеком, каким когда-то был в юности, до того, как уехал из родительского дома на службу. К тому же рядом с девушкой Урусов совершенно не ощущал своего возраста, прожитые годы словно ушли в забытье. Он вновь чувствовал, как его сердце горит и упивается искренними страстями, что оно вновь молодо и чисто.

Теперь Урусов не представлял, как сможет обходиться без своей возлюбленной. Нет, близость Груши — и душевная, и телесная — была просто необходима ему для дальнейшего существования. И сегодня вечером, когда девушка так категорично и настойчиво потребовала от него вольную, Урусов не на шутку разозлился. Да, он осознавал, что девушка чувствует себя неспокойно и неуверенно, будучи крепостной, и ему было нетрудно доставить ей такую радость и выправить вольную. Но Константин понимал, что напишет ей вольную грамоту только тогда, когда будет уверен в том, что она не оставит его и никуда не уедет, как сказала еще месяц назад. Если бы Грушенька согласилась быть с ним рядом, если бы она так же горячо и искренне смогла полюбить его, как и он ее. Урусов был бы счастлив и, конечно, дал бы девушке желаемое. Но после сегодняшнего разговора он обеспокоенно понял одно, что пока Груша зависима от него, она находится рядом. Она не осознает, что именно он, Константин, должен стать ее возлюбленным избранником по жизни, а потому нельзя давать ей вольную грамоту.

Неожиданно проснувшись среди ночи, Урусов увидел, что лежит на широкой кровати один. Голова его чуть протрезвела от выпитой бутылки коньяка, и он осмотрелся. Груши в спальне не было. Не понимая, почему девушка не лежит рядом, он резко сел на постели и тут же схватился за гудящую голову. Он заставил себя подняться на ноги и вышел в темный коридор. Взяв по дороге подсвечник, Урусов направился в гостиную, где оставил Грушу несколько часов назад, не сомневаясь, что найдет девушку именно там.

«Наверняка плакала, да и заснула на диване», — решил Константин, входя в комнату, обитую зеленым шелком, с большими панно на стенах. Быстро окинув взглядом светлую ореховую мебель, князь удивился, ибо в комнате никого не было. Проворно покинув гостиную, Константин тяжело спустился вниз по лестнице.

— Демьян! — закричал Урусов, позвав дворецкого. — Демьян!

Только на третий призыв из боковой спальни вышел заспанный лысый человек.

— Что изволите, ваше сиятельство? — спросил он и поклонился, увидев князя в одной рубашке и брюках, с опухшим от спиртного лицом.

— Где Аграфена Сергеевна? — спросил Константин, когда слуга подошел ближе.

— Не могу знать, ваше сиятельство.

— Ее нет в спальне.

— А она ушла на улицу, — вдруг раздался голос позади князя. Урусов резко обернулся и увидел мальчика лет двенадцати в поношенной рубахе.

— Куда ушла? — удивился он.

— Не знаю, — ответил мальчик. — Я видел, как она около одиннадцати часов выбежала из дворца и пошла в направлении ворот.

— Чего? — прохрипел Урусов, так оторопев, что почти не поверил в то, что сказал мальчик.

«Как она могла уйти из дома среди ночи? — подумал пораженно Урусов. — Она же не знает города». Он даже и помыслить не мог, что у девушки хватит смелости куда-то там идти. Если бы он только догадался о намерениях Груши, запер бы ее в комнате. Когда смысл слов мальчика дошел до Константина, он практически протрезвел. Быстро направившись к парадным дверям, вышел из дворца и бросился к воротам, где находилась небольшая будка сторожа.

— Эй, как тебя зовут? — пророкотал Урусов, ворвавшись в сторожку и толкая в спину заснувшего мужика.

— Василий, — ответил тот сонно. Увидев же князя, он сразу вскочил и выпрямился.

— Аграфена Сергеевна выходила? — выпалил Урусов.

— Да, выходила, — ответил мужик, не понимая, что от него хочет князь.

— Когда?

— Почти полночь была.

Константин побледнел, его начало трясти. Занимался рассвет. И как далеко могла уйти Груша за эти четыре часа, было неведомо.

— Как же ты отпустил ее? — процедил Урусов озлобленно. — Почему мне не доложил?

— Дак не мог же я задержать. Она сказала, что ей надо, — начал оправдываться Василий.

— Болван! Ты что же, не соображаешь, что ночь на дворе, а молоденькая девушка идет непонятно куда? — взревел князь.

— Дак я… — замялся Василий и чуть сжался, видя, что Константин замахнулся на него.

— Если с ней что-нибудь случится, обещаю, ты пойдешь прямиком в Сибирь! — прохрипел князь и, опустив руку, быстро направился обратно к дворцу, где на крыльце уже толпилось несколько человек.

— Прикажете искать ее, ваше сиятельство? — заискивающим голосом промямлил Демьян, подбегая к разъяренному Константину и чувствуя некоторую свою вину за то, что Груша убежала.

— Да. Собери всех. Трое со мной, остальные на соседние улицы! — приказал Урусов и, немедля взяв фонарь из рук Демьяна, вместе с тремя мужиками направился к воротам.