Крещенные кровью

– Продолжение игры было отложено. По непредвиденным обстоятельствам, – уточнил Штерн с видом обвиняемого, дающего показания следователю. – Сейчас Носов на месте, под присмотром, и уже скоро я сведу с ним счеты, как только завладею капиталом скопцов.

– Но почему ты все еще в нем нуждаешься? – спросила Альбина. – У тебя есть фотография девушки со всеми ориентирами, указывающими на тайник, у тебя есть письмо покойного Сафронова, по которому легко найти клад. Так чего тебе не хватает?

– Мне не хватает Васьки Носова, – ответил муж тоном, не дающим повода для смеха или сомнений. – Я много лет посвятил поиску кладов и столкнулся с явлениями, которые необъяснимы. Тогда я поверил в мистику и в то, что любой тайник охраняет «некто» из потустороннего мира.

– Ты шутишь или говоришь всерьез? – встревожилась Альбина.

– Такими вещами не шутят.

Женщина вскочила с кровати и быстро оделась.

– Больше я никогда не отпущу тебя от себя, – заявила она категорично. – Наши разлуки начинают отрицательно влиять на твою психику. Ты заболел золотой лихорадкой, – Альбина поскорее сменила тему. – И еще: у нас остался один нерешенный вопрос.

– И какой же?

– Касающийся твоего брата.

– Степана?

– А у тебя еще есть брат?

Штерн промолчал, атакованный вопросами супруги.

– Судьба Степана мне неизвестна. Мне как-то не до него было.

– Конечно. Усадил с моей помощью его за решетку и забыл о нем.

– Тебя это смущает?

– Смущает, мучает – какая разница… Это ведь я написала на него донос, значит, приложила руку… Зачем ты с ним так?

– Он мне мешал, ясно?! – прорычал Штерн, начиная беситься. – Его любопытство могло свести на нет все мои потуги. В конце концов я лишь хотел убрать его на время и подальше, а когда клад был бы у меня, то и Степан возвратился бы домой. Ему влепили баснословный срок, но я сделал все, чтобы его отправили в лагерь на поселение и…

– Его нельзя было нейтрализовать каким-то другим, не таким жестоким способом?

– Можно, но я выбрал этот.

– Но почему?!

– На поиски клада скопцов могло быть затрачено много времени, – ответил Штерн, уводя глаза в сторону. – Я был уверен, что Степан не прекратит поиски убийцы отца. Он настырный и не оставил бы в покое Ваську Носова. Тогда у меня еще не имелось ни фотографии Анны Сафроновой, ни письма ее отца. Вся надежда найти клад возлагалась только на Ваську Носова, и я не мог пожертвовать им.

– А пожертвовать старшим братом ты смог…

– Мне ничего другого не оставалось. Я собирался вытащить его сразу, как только решу дело с кладом. Думал, немного посидит, пообломается, а потом амнистия и…

– Но тебе стало потом не до него, – вздохнула Альбина. – Ты занимался спасением своей жизни, и судьба брата выпала из твоих чертовых планов.

– Именно так, – согласился с ней муж, тоже вздыхая. – Я конечно же виноват перед ним, но что-либо исправить, увы, не в состоянии.

Штерн подошел, обнял супругу за талию и поцеловал в щеку.

– Теперь это уже не имеет значения, – сказал он, прижимая Альбину к груди. – Я буду рад, если Степан выжил, а если нет… Все судьбы зависят от воли Божьей!..

* * *

– Ну, вот и наш офицерский клуб, господин Штерн, – объявил штандартенфюрер Отто фон Лансдорф, останавливая машину у входа в увеселительное заведение.

– Я же просил, чтобы в этом городе ко мне обращались как к Григорию Устюгову, – напомнил Штерн, поправляя шляпу.

Штандартенфюрер, глянув на него, тихо рассмеялся:

– Ясно, господин Устюгов.

Они вышли из автомобиля и направились к дверям клуба, из-за которых доносились музыка и пьяные крики.

В клубе царило оживление. За столиками шумели офицеры армии вермахта, в густом облаке табачного дыма их фигуры казались расплывчатыми. Сизые носы, скомканные лица, взъерошенные волосы… Посетители были пьяны. Угрюмые и озабоченные физиономии свидетельствовали о том, что темы бесед отнюдь не вызывали у них положительных эмоций.

Бармен за стойкой, увидев вошедших, сразу же с угодливой улыбкой позвал официантку.

– Эмма, к нам господа из гестапо, – и повел выразительно глазами в сторону Лансдорфа и Штерна.

Эмма поправила передник, прическу и поспешила к важным посетителям.

– Прошу, господа, – проворковала она, приветливо улыбаясь.

Гости прошли за ширму. Взгляд Штерна скользнул по фигуре официантки и на мгновение задержался на лице.

– Принеси нам коньяк и закуску на свое усмотрение, – распорядился фон Лансдорф, усаживаясь за столик.

Они проводили взглядами великолепную фигурку Эммы, которая шла к стойке, искусно маневрируя между столиками и десятками рук пьяных посетителей.

– Красива, не правда ли? – произнес шеф гестапо, закуривая.

– Очаровательна, – согласился Штерн, вытягивая из пачки сигарету.

– Может, посодействовать насчет оказания ею для вас интимной услуги?

– Может быть, я и обращусь с подобной просьбой, но не сегодня, господин фон Лансдорф.

– Разве вы не за этим пришли в клуб и пригласили меня составить вам компанию?

– Нет, я пришел сюда с другой целью. Для разговора на серьезную тему.

Штандартенфюрер удивленно вскинул брови.