Крещенные кровью

«Так хочется побыть одному, – вдруг накатило на Степана, – чтобы никто не приставал с вопросами…» Убрав бинокль в вещмешок и проверив автомат, он глубоко вдохнул прохладный свежий воздух и только тут заметил на тропе трех человек. «Наверное, ведут связного», – подумал Калачев и шагнул навстречу.

– Вот, с рук на руки передаю, – партизан посторонился, пропуская вперед невысокого мужичка. – Это староста из Большого Ручья. Матвей Бортко. Прошу любить и жаловать.

Старосту трудно было разглядеть в темноте, но Степану это и не требовалось. Он обратился к нему с ничего не значащим вопросом:

– Как жизнь, товарищ Матвей?

Тот пожал плечами, легонько прокашлялся и ответил:

– Какая тут жизнь? Так, маета одна.

– Что, так все плохо?

Бортко недоверчиво покачал головой. Давно уже он прислуживает у немцев и никак не может дождаться, когда Красная армия вышвырнет их с родной земли. В старосты он пошел не по своей воле, а по требованию подполья и все это время балансирует, как на лезвии бритвы. Его угнетают косые взгляды односельчан и плевки в спину, но приходится терпеть.

Решив не расспрашивать больше Бортко здесь, на тропинке, Калачев пожал ему руку и предложил пройти к месту временной стоянки группы. Он двигался следом за старостой, смотрел ему в спину, а сам почему-то вспомнил о брате, за которым прибыл.

Уже довольно много времени минуло с момента известия о его предательстве. Правильно ли Степан собирается поступить, вернув Василия в лапы Смерш? В том, что тот должен понести заслуженную кару за предательство, сомнений нет, но лучше было бы самому покарать брата. А вот сознательно обречь на муки и страдания, которые непременно ждут его впереди…

На подходе к месту стоянки их остановил часовой. Узнав своих, он скрылся в кустах, а Калачев со старостой, подошедшими Стрельцом, Лешим и Федотом отошли в сторону и расположились для беседы.

– Рад видеть тебя, Матвей, – поприветствовал Бортко командир группы и пожал ему руку.

– Того и тебе желаю, – ответил тот, усаживаясь на землю. – Чего нынче приперлись без предупреждения?

– Необходимость острая возникла, – Федот указал на Калачева и его спутников. – Это товарищи с Большой земли. Они с очень важным заданием к нам прибыли.

– В борьбе с немчурой все задания очень важные, – вздохнул староста. – Ну? Говорите, чем подсобить могу.

– Мы хотим знать все о начальнике полиции поселка, – сказал Степан, доставая из кармана кисет с табаком и курительную трубку.

– Что, в отряде не могли об этом выблядке поинтересоваться? – помрачнел Матвей. – Вон Федот наперечет всех подлюг в нашем поселке знает.

– Федот все уже нам сказал и на плане указал дома предателей, – уточнил Степан. – Но сегодня нас больше всего интересует только начальник полиции.

– Я тыщу разов докладывал об этом подлюге, – ухмыльнулся недобро староста. – Хозяйничает как заблагорассудится. А еще жрет и пьет с подчиненными до упаду, чтоб их черти на клочки разорвали.

– Постой, ты не о том говоришь, – вмешался Яшка. – Нас интересует, как часто к начальнику немцы из Брянска наведываются и вообще как он ведет себя в последнее время.

Матвей пожал плечами:

– Как всегда вел, так и ведет. Присмирели малость, когда немцам-то хребет на Курской дуге пообломали. Только самогонкой обжираются, а народ шибко не забижают. А чего им сейчас бояться? Фронт еще далеко, партизаны их не тревожат, вот и не злые они у нас. Бывает, позверствуют немного, когда немцы в поселок приезжают, чтобы хозяевам усердие свое показать, а когда тех нет, так вся спесь у полицаев на спад идет.

– Ладно, сменим тему, – сказал Яшка, присаживаясь перед Бортко на корточки. – Полицаи, какими бы хорошими ни пытались казаться, они были и есть предатели Родины и враги народа! Ты нам вот что скажи, Матвей, каково ведет себя Васька Носов, или, как он вам тут представился при приезде – Ефрем Родионов? Тебя же за ним присматривать обязали.

Прежде чем ответить, староста с минуту помолчал, над чем-то раздумывая, после чего сказал:

– Значит, вы и правда по делу особому прибыли, раз знаете, что я за Ефремкой Родионовым приглядывать приставлен. Стало быть, его времечко пришло?

– Стало быть, – усмехнулся Степан. – А как к нему немцы относятся и благоволят ли к его особе их высшие чины?

Матвей в задумчивости поскреб подбородок.

– Ничего такого замечено мною не было, – ответил он. – Когда немцы в поселок заглядывали, то я, как староста, всегда рядом с Ефремкой присутствовал. Ему приказывали народ грабить, он и грабил… И другие приказы исполнял, деваться-то ему некуда. А вот чтоб его выделяли чем-то и секретничали с ним, ей-богу, не замечал никогда. Хотя…

– Что? – напряглись в ожидании партизаны.

– Недавно к нему кто-то на машине приезжал, – ответил староста задумчиво. – Поздненько приезжал, ночью. Он с Ефремкой где-то час в избе рассусоливал, а потом прыг в машину и был таков.

– Ты, конечно, не разглядел гостя? – поинтересовался Яшка.

– Нет, темно было.

– И о чем они говорили, тоже не знаешь?

– Одни они толковали. Даже холуя Ефремкинова, Петьку, взашей из избы выперли.