Крест

Он безразлично посмотрел на сумку, затем решил открыть ее. Посмотрел на плотно уложенные пачки пятитысячных купюр в банковской оболочке, зачем-то расправил края упаковки и равнодушно закрыл молнию. Все тлен…

Бросил сумку на щебень, лег на нее головой. Поплотнее укутавшись в пиджак, долго смотрел в серое небо и неожиданно для себя уснул.

Глава 2

Ему снилась какая-то безумная фабрика — вокруг утопали в дыму и диком грохоте нелепые станки, на которых работали странно одетые работники. Все вокруг резало глаз яркими, кричащими красками. Под, почти невидимом из-за высоты, потолком мультяшные лучи солнечного света пробивали серые тучи, внутри которых изредка мелькали лиловые молнии.

Матвей, одетый, как и большинство находящихся здесь, в красный клетчатый костюм с жабо на шее, катил синюю детскую коляску, наполненную черными, лоснящимися кубами. Его цель — далекая дверь с яркой, далеко видимой вывеской, написанная почему-то с дореволюционным ер е м «Выходъ», постоянно перемещалась по обширному пространству, и Матвею приходилось отчаянно лавировать, объезжая работающие механизмы и злобных работников, норовящих дать ему затрещин.

Сумма полученных тычков уже превысила все мыслимые пределы, но Матвей, тихо подвывая от боли, катил проклятую коляску к ускользающему выходу. Увидев его совсем близко, Матвей прибавил ходу, но со всего маха нарвался на удар особенно отвратительного работника. Матвей упал, а его обидчик наклонился и громко заорал, брызгая слюной в его лицо.

— Ты чё здесь развалился, бомжара? Нашел место, где спать, придурок!

Матвей в панике открыл глаза, и тут же закрыл их рукой — в лицо бил луч ручного фонаря. Прищурившись и отводя глаза, он сумел рассмотреть его владельца — краснолицего мужичка с седыми бровями, одетого в оранжевый жилет поверх фирменного железнодорожного кителя. Основательно стемнело, и Матвей понял, что состав все-таки куда-то пришел. Вокруг светили фонари и слышались гудки работающего железнодорожного транспорта. Станция… — мельком подумал он. Додумать мысль не дал назойливый железнодорожник — он стоял снаружи вагона, держась одной рукой за его край, а другой тыкая фонарем в лицо Матвея. Матвей в очередной раз отвел фонарь и хрипло попросил:

— Уберите фонарь, пожалуйста. Что вы его мне в лицо тыкаете?

Мужичок вначале растерялся, а затем возмущенно заверещал, брызгая слюной, почти так же, как тот отвратительный гном из сна.

— Офигеть! Ты посмотри на него — развалился здесь! Ты хоть понимаешь, что вагон сейчас под разгрузку пойдет? А, ханурик? Это хорошо, мы все вагоны проверяем! А если бы просмотрели??? А ну — давай отсюда, придурок!

Матвей приподнялся, взял сумку и с сомнением огляделся. Вопросительно посмотрел на мужичка.

— А как… спуститься?

Мужичок покачал головой и… исчез. Матвей удивленно округлил глаза, но тут снизу до него донесся возмущенный крик.

— Лестница тут есть, придурок!

Матвей перегнулся и увидел ряд металлических скоб, приваренных к борту вагона. Неловко — ноги затекли, а поясница совсем одеревенела, Матвей спустился на насыпь, поскользнулся, но устоял на ногах.

Мужичок продолжал осыпать его ругательствами, но Матвей его уже не слушал. Он думал.

Все события сегодняшнего дня разом всплыли в его памяти, и он понимал, что его положение требует незамедлительных решений. Первое, позвонить шефу и маме, второе, найти где укрыться — промозглый ветер проникал под легкую одежду и заставлял трястись его усталый организм.

Он полез в карман, на секунду заставив замолчать говорливого работника славных российских дорог, и достал свой телефон. Несколько секунд он тупо, а работник заинтересованно смотрели на то, что осталось от чудесного аппарата, произведенного в дымных цехах Китая. Экран его «Самсунга» был покрыт сетью мелких трещин, а задняя крышка вместе с батареей отсутствовала.

Матвей оглушенно затолкал его обратно в карман и посмотрел на молчащего мужичка. Тому почему-то это совсем не понравилось. Он сделал шаг назад, достал из кармана свисток и угрожающе прошипел.

— Ты это… мужик. Иди уже, а то охрану вызову!

И громко и пронзительно засвистел. Матвей вздрогнул от неожиданности, в его голове мгновенно пронеслась картинка — он, выглядящий как последний бомж и с ним сумка, доверху набитая деньгами, в местном отделении полиции! Матвей понимал, каким, наверное, соблазном будет для местных служителей порядка, просто закопать его, поделив деньги.

Он развернулся и в очередной раз подчинился инстинкту, уже выручавшему его сегодня — быстро как мог, в неверном свете редких фонарей побежал вдоль состава.

К счастью, вагонов было мало, и Матвей, под верещание свистка и гудки тепловозов, завернул за последний вагон и побежал поперек путей в спасительные кусты, растущие вдоль дороги.