Крестики-Нолики

– Пожалуйста… пожалуйста, сними с меня цепочку и подержи её у себя, – наконец, сказала я. – Недолго. Совсем чуть-чуть.

– Сколько? – спросила она деловито, словно была не в этой машине, а выбирала себе на базаре овощи или новую блузку.

– Совсем недолго, – сказала я. – Обещаю.

Она немного помедлила. Словно не решалась прикоснуться ко мне, опасаясь, что машина вильнёт, и мы полетим в кювет. А потом подняла руки и стала расстёгивать этот хитрый замочек.

А мне и впрямь стало как-то не по себе… Так не по себе, что руки на какое-то мгновенье ослабели, и я превратилась в подобие чучела или куклы, сшитой из тряпок. Машина резко ушла в сторону, и в этот момент раздался звук, точно где-то лопнула струна.

– Цепочка, – сдавленно сказала Адель.

– Порвалась? – я поняла это почти сразу.

– Да. Извини, – виновато ответила она.

– Ерунда, – я опять улыбнулась, чтобы она не слишком гоняла.

– Ты не понимаешь, – возразила она – и голос был похож на горящую бумагу, когда она еле слышно шуршит, сворачиваясь от пламени. Или на осенние листья, которые ветер гонит, жёлтые и никому не нужные, по брусчатке Старого города…

– Я понимаю, – ласково сказала я. – Не переживай.

– И что теперь? – спросила она.

– Просто храни, – я починила бы эту цепочку, да вот только прямо сейчас на это уж точно не было времени.

– Помни, недолго, – требовательно сказала она. – Ты обещала.

– Честное военное, – пошутила я.

И наконец посмотрела на неё. Потом, держа руль одной рукой, поцеловала в ухо, вдохнув милый запах её волос, слабо-слабо пахнущих цветочным мылом.

– Перелезай на моё место, – сказала я и сжала изо всех сил зубы. Чтобы не сказать ей "прощай" или ещё какую-нибудь галиматью. Я просто сказала:

– Адель…

– Я тоже… – тут же отозвалась она, и мир вокруг стал тёплым, словно летний полдень…

Я последний раз сжала её руку и перелезла на заднее сиденье. Машина какое-то время виляла по дороге, как пьянчужка, идущий домой из пивной, а потом выровнялась и рывками сбавила ход. Я взяла винтовку, завернула в свою куртку, чтоб, не дай господь, не покоцать оптику, и на ходу выпрыгнула из машины.

Оказалось, это не так легко, как кажется, когда ты смотришь какой-нибудь крутой боевик. Там всё идёт как по маслу – герои сигают из тачек и поездов на полном ходу, без парашюта прыгают с самолётов – и, как ни в чём не бывало, вскакивают и бегут дальше. Я точно не попала бы в герои, даже в самом захудалом фильме: больно грохнувшись о землю всеми костями, я ещё пару метров проехалась на своём бренном теле по асфальту, жёсткому, как наждак, – даже несмотря на то, что тачка плелась по дороге с черепашьей скоростью. Да, наверное, мне предстояло скоро расстаться с ним, но скоро – это не значило "сей секунд". Потому что оно, это тело, было мне ещё очень и очень нужно.

Стояла тишина раннего утра, наполненная только шёпотом дождя и шорохом гравия, когда я, хромая, волоклась до обочины. Потом шорох затих – я добралась до травы. Остался только дождь.

И тикали у меня в ушах невидимые стремительные секунды этого то ли "Урана", то ли "Сатурна" с безликим номером пять…

Невозможно было сделать закладку на дороге – её бы заметили. Просто так положить посреди дороги пехотную мину было идиотством – её бы увидели и просто объехали, даже не останавливаясь.

Но стоять и думать про то, сработает или нет, было не меньшей тупостью. С таким же успехом я могла сама лечь поперёк полотна, размышляя, заметят меня или нет, или сразу нарисовать себе кружок на лбу, надеясь, что именно в этот раз в рожках автоматов ради прикола не пули, а шарики с краской.

Фортуна подмигнула одним глазом и слегка повернулась в мою сторону – на дороге всё ещё было тихо. Я кое-как приспособила на обочинах пару направленных осколочных мин, выдохнула и оттусовалась на более приличное расстояние. В это время вдалеке заурчал мотор.

Самое интересное, что идея сработала. Десант был на броне – и, как и предполагалось, смотрел в оба. Фортуна усмехнулась и погрозила мне пальцем. Бэтер уверенно пёр вперёд, и даже за добрых сто метров я видела малейшую щель между листами обшивки. Почему-то я ожидала, что тут же развернётся башня, и пулемёт врежет для начала по кругу – на всякий пожарный, – но пока стояла тишина.

Все те доли секунды, которые потребовались, чтоб привести в действие электродетонатор.