Крестные братья

Когда Климент Ефремович Туголуков включил телевизор, интервью с Бестужевым только началось. И поскольку этот самый Владимир Александрович числился в его списке под номером два, он с интересом стал слушать бестужевские ответы. Он никогда не пересекался с этим Владимиром Александровичем, и тем не менее у него было такое ощущение, что он уже встречался с этим человеком.

Присмотревшись внимательнее, он вдруг понял, кого тот ему напоминает.

И сразу же начал сопоставлять факты. А сопо-ставив, решил с завтрашнего же дня заняться этим Бестужевым как следует…

Глава 19

В тот вечер Кесарев тоже смотрел интервью брата. И ему понравились его скупые и точные ответы. В них не было ни позы, ни желания расположить к себе. Этим интервью Владимир как бы напоминал, что судить человека надо не по словам, а по делам его…

С памятной встречи в «Ленинградской» Кесарев почти все время жил у Азы. И ему было по-настоящему хорошо с нею. Она, как и всякая истосковавшаяся по семье женщина, окружила Кесарева никогда им не виданными заботой и лаской.

И он отвечал ей полной взаимностью. Ему нравилось делать ей приятное. И это вовсе не означало какие-то сверхдорогие подарки. Наоборот! Иногда небольшой букетик подснежников, в другой раз какая-нибудь безделушка…

Сегодня Аза не пела, и Кесарев, посмотрев брата, принялся в ожидании уехавшей по делам цыганки готовить ужин.

Несколько раз прозвонил телефон, но стоило Кесареву снять трубку, как слышались короткие гудки. По всей видимости, звонили из автомата или были какие-то неисправности на линии.

В конце концов раздался звонок в дверь. Полагая, что это Аза, Кесарев открыл дверь и обомлел. Перед ним стояла не менее его изумленная Тамара.

— Ты?! — воскликнула она, глядя на него во все глаза.

— Проходи, Тамара! — спокойно сказал Кесарев, не желавший обманывать цыганку и решивший объясниться с нею немедленно.

И по тому, как он это сказал, Тамара поняла, что Анатолий оказался в этой квартире далеко не случайно. Она даже хотела было разыграть благородное негодование и уйти, но, опомнившись и понимая, что все это выглядело бы по-детски, вошла в квартиру.

Кесарев помог ей снять дубленку и подал тапочки.

Нельзя сказать, чтобы он не вспоминал о ней все это время. Вспоминал, конечно, но уже без той отчаянной тоски, которая и толкнула его в «Ленин-градскую».

— Пойдем на кухню, — улыбнулся он, — я готовлю…

И это «я готовлю» больно хлестнуло Тамару.

В отличие от Анатолия, она все время только и думала о нем. Да что там думала! Она продолжала любить его…

Впрочем, она и не забывала его никогда. А замуж вышла… Да какая в принципе разница, почему она вышла замуж! Свои суровые законы жизнь диктовала не ей одной…

— Я приехала в «Детский мир», — проходя в кухню, пояснила она свое появление в доме Азы, — а потом несколько раз звонила из автомата, но до-звониться не смогла. И зашла… — против своей воли вздохнула она, глядя Кесареву в глаза.

— Аза скоро придет, — просто ответил тот.

Он помолчал и, чувствуя некоторую неловкость, спросил:

— Может, пока по рюмочке?

— Давай! — через силу улыбнулась Тамара.

Кесарев достал коньяк и две рюмки. Потом поставил на стол шоколадный набор.

Они выпили. Кесарев закурил. Тамара молча взяла шоколадную конфету и слегка надкусила ее.

— Мы давно хотели тебе сказать, Тамара, — проговорил вдруг Кесарев, — но как-то все не решались…

— Жалели, значит? — с некоторым вызовом спросила Тамара.

— Да, Тамара, — спокойно ответил Кесарев, — жалели… И тебя и сына…

— Ты знаешь? — быстро воскликнула Тамара.

— Да… Аза сказала мне… И это во многом и остановило меня…

— От чего?

— Сама знаешь от чего, — внимательно взглянул на нее Кесарев. — Да, я мог бы вернуться к тебе, если бы ты была одна! Но теперь не могу!

— Почему? — уже с надрывом воскликнула цыганка.

— Хотя бы потому, чтобы не мучить тебя, Том… — впервые назвал Кесарев Тамару тем сокращенным именем, которым звал когда-то. — Ведь я не уверен в своем будущем так, как в нем уверен твой муж. А мальчику нужна определенность. И постоянное присутствие мужчины в доме…

И по тому выражению лица, с каким он сказал это, Тамара поняла, что он сказал правду. И что именно это и есть та единственная причина, по которой он не может вернуться к ней. И ей, сильной и гордой, стало вдруг несказанно жалко и себя и его.

Неожиданно для себя она подошла к нему и нежно, уже скорее по-матерински, обняла его голову.

— Я никогда не спрашивала тебя об этом, Толя… — негромко проговорила она. — Но неужели ты… у тебя нет другой дороги?

— Нет… — уткнулся Кесарев лицом в ее упругую грудь.

Они долго молчали. Да и что было говорить? Все было сказано.

— И все-таки мне неприятно, что ты… с Азой… — наконец нарушила молчание Тамара. — Я ревную…

— Не обижайся на нее, — мягко попросил Кесарев. — Она хорошая.

— Постараюсь.

Послышался скрип открываемой двери, и через полминуты в кухне появилась зарумянившаяся с мороза Аза.

— Я почему-то так и думала, — улыбнулась она, — что ты готовишь!

И в следующее мгновение Аза заметила сидевшую в углу Тамару.