Крестные братья

Возможно, он и без этого интервью открыл бы тайну братьев Бестужевых. Но именно интервью натолкнуло его на такую мысль…

Собрав документы и убедившись, что открытие сделано, Туголуков в отличие от другого великого человека не стал бегать по кабинету и кричать во все горло: «Ай да Климент Ефремович, ай да сукин сын!»

Он вообще не сказал ни слова, поскольку пребывал в глубокой задумчивости.

Он и раньше-то прежде, чем отрезать, мерил даже не семь, а семьдесят семь раз. Сейчас же надо было мерить и того больше…

Закурив, Туголуков задумчиво смотрел на лежавшие перед ним справки, повествующие о том, что в одна тысяча девятьсот пятьдесят первом году Николай Борисович Кесарев усыновил Анатолия Александровича Бестужева, который с того самого времени стал прозываться Анатолием Николаевичем Кесаревым.

Что там говорить, интересная получалась комбинация…

Безработный журналист Владимир Александрович Бестужев становится президентом преуспевающей ныне фирмы «Князь Игорь» с филиалом в Италии. И становится он этим президентом после того, как в Москве появляется отбывший очередной срок его брат Анатолий…

Что это? Совпадение? Если да, то весьма странное! А если нет…

А если нет, то ему, Туголукову, спешить не следует. Никак не следует! К Бестужеву пока придраться нельзя, к тому же он становится заметной фигурой в деловом мире Москвы. Созданный им фонд и бесплатные кормежки делают свое дело, и его рейтинг постоянно растет. За Бестужевым, насколько успел выяснить для себя Туголуков, ведется настоящая охота различными партийными функционерами, желающими видеть в своих рядах такого популярного человека. И поговаривают, что одна из самых влиятельных в России партий весьма преуспела в этой охоте.

Ну, заявит он сейчас о том, что Бестужев является братом известного преступного авторитета Беса, ну и что? Это раньше такими заявлениями можно было огорошить так называемое общественное мнение. Теперь нет. Всем известно, кто чаще всего стоит за банкирами и президентами фирм…

Значит, надо плести свою паутину. И главной мишенью надо сделать все того же Беса, то бишь Бестужева-Кесарева. И бить уже наверняка, подстраховав себя со всех сторон! Так, чтобы попасть в десятку! Это Туголуков умел.

А что сказать начальству относительно Беса? Правду! И только правду! А правда заключалась в том, что Бес пока ни в чем криминальном замечен не был! И вообще сейчас его в Москве не было. Он отдыхал в Италии. Поправлял, так сказать, пошатнувшееся здоровье…

И это означало, что Туголукову оставалось пока только ждать. Всем своим ментовским нутром чувствовал Климент Ефремович, что будет чем ему поживиться на засеянной братьями Бестужевыми ниве… Опять же инфляция…

Глава 27

— Итак? — Крупный мужчина в прекрасно сидевшем на нем костюме и в удивительно шедших ему очках в золотой тонкой оправе вопросительно взглянул на сидевшего напротив человека с кожаной папкой в руках.

— Они договорились, Федор Григорьевич, — сразу же ответил тот.

Ничего не ответив, Федор Григорьевич достал из лежавшей перед ним пачки «Мальборо» сигарету.

Василий услужливо щелкнул зажигалкой.

Федор Григорьевич прикурил и выпустил густое облако дыма.

Альянс Никольский — Бестужев грозил ему определенными неприятностями. Далеко не сладкая парочка была способна на многое. И не случайно вчера один из самых влиятельных людей в правительстве интересовался Бестужевым. Это не могло не наводить на серьезные размышления. Случайно тот никогда и никем не интересовался.

Федор Григорьевич был опытным и повидавшим виды человеком. Годы работы в ЦК КПСС многому научили его. Он прекрасно знал, как много значит вовремя блокировать способного человека. К тому же он был одним из немногих, кто практически всегда трезво оценивал ситуацию. Он прекрасно видел, что практически по всем статьям проигрывает Бестужеву. У него не было ни блестящей эрудиции, ни умения красиво и убедительно говорить, ни даже той располагающей внешности, какой обладал Бестужев.

Да и Никольский был тоже его врагом номер один…

— Но за этим Бестужевым должен кто-то стоять! — задумчиво, скорее отвечая самому себе, проговорил он. — И все эти фонды и бесплатная жратва — только ширма, занавес! Все правильно! Никого не критикует, ни с кем не ссорится и делает свое дело молча… А народишко-то за него! Колбаса кому угодно рот заткнет! Ты так и не выяснил, кто его субсидировал? — Федор Григорьевич взглянул на Василия.

— Нет, — покачал тот головой.

Федор Григорьевич ничем не выразил своего неудовольствия, поскольку знал, что было сделано действительно все и что этот Бестужев был изучен вдоль и поперек. Разумеется, насколько это возможно без соответствующей законодательной базы.

— В общем, — хмуро взглянул Федор Григорьевич на собеседника, — мне все это не очень нравится… И без этого Бестужева будет драка за каждый голос… Иди!

Василий быстро покинул кабинет. Он не задал ни одного вопроса. Да и зачем? Имеющий уши да услышит…

Глава 28

Второй день Крест курил одну сигарету за другой…