Крестный отец

С Нино под руку он вышел со студии, но направился не к Джинни, а к себе домой.

Вечерело. Нино был в изрядном подпитии. Джонни погнал его принять душ и вздремнуть. В одиннадцать их ждали на крупной вечеринке.

– Мы идем в «Клуб одиноких сердец» для кинозвезд, – сообщил Джонни, когда Нино проснулся. – Там будут самые гламурные звезды экрана, за ночь с которыми миллионы мужчин отдали бы на отсечение правую руку. И все они там только за тем, чтобы найти себе трахаря. Знаешь почему? Потому что им невмоготу, а еще они уже немолоды, но, как и любой женщине, им хочется немного внимания.

– А что у тебя с голосом? – спросил Нино (Джонни говорил почти шепотом).

– Так всегда, стоит мне исполнить несколько песен. Сиплость через пару дней пройдет, а петь я не смогу еще месяц.

– Фигово, небось, – озабоченно произнес Нино.

Джонни пожал плечами.

– Нино, только, пожалуйста, не напивайся сегодня. Не хочу, чтобы эти голливудские бабы подумали, будто мой приятель не мужчина. Держи марку. И помни, все они с большими связями, а значит, смогут подыскать тебе работу. Так что не забывай про галантность, особенно если тебе перепадет.

Нино уже наливал себе виски.

– Я всегда галантен. – Он опрокинул бокал и с ухмылкой спросил: – Ты не врал насчет Дианны Данн?

– Главное, не навоображай лишнего. Все будет не так, как ты ожидаешь.

* * *

«Клуб одиноких сердец» для голливудских кинозвезд (так это сборище прозвали юные актеры, чье присутствие было обязательным) собирался каждую пятницу в шикарном особняке Роя Макэлроя, пресс-секретаря, а точнее советника по связям с общественностью в Международной кинокорпорации Вольца. Задумка принадлежала лично практичному Джеку Вольцу. Его самые кассовые дивы старели, и без специального освещения и гениального грима возраст бросался в глаза. Возникали и другие проблемы – например, пропадала физическая и эмоциональная чувствительность. Актрисы больше не могли «влюбляться» или становиться заложницами мужского внимания: этому мешала излишняя властность, воспитанная богатством, славой, былой красотой. Вольц устраивал вечеринки, чтобы несчастные женщины могли находить себе партнеров на одну ночь, которые, если справлялись хорошо, впоследствии становились постоянными любовниками и продвигались вверх по голливудской иерархии. Поскольку гулянки порой заканчивались драками или извращениями, из-за чего возникали проблемы с полицией, Вольц решил проводить вечеринки в арендованном студией доме советника по связям с общественностью, чтобы тот всегда был рядом и вовремя заминал скандалы, откупался от папарацци и полицейских и вообще держал все под контролем.

Для некоторых полных мужской силы молодых актеров студии, еще не заслуживших статуса звезды или упоминания во вступительных титрах, присутствие на пятничных вечерах было обязанностью, не всегда приятной. Дело в том, что там устраивали предпоказ свежей картины, которую выпускала студия. Официально это и служило поводом для проведения вечеринки, мол «а пойдем глянем, на что похож новый фильм такого-то и такого-то». Мероприятие сразу обретало налет профессиональности.

Молодым старлеткам посещать пятничные вечера запрещали – точнее, не советовали, но почти все понимали намек правильно.

Показ фильма начинался в полночь. Джонни с Нино приехали в одиннадцать. Их встретил Рой Макэлрой – ухоженный, с иголочки одетый и казавшийся весьма приятным человеком. По крайней мере, на первый взгляд.

– Джонни! Каким ветром?! – воскликнул он с искренним удивлением и радостью при виде Фонтейна.

– Да так, показываю земляку достопримечательности, – ответил Джонни, пожимая протянутую руку. – Знакомься: Нино.

Макэлрой поздоровался с Нино и смерил его оценивающим взглядом.

– Парня сожрут заживо, – шепнул он Джонни и провел друзей на задний двор.

Задний двор представлял собой сад с бассейном, куда выходили стеклянные двери множества просторных комнат. В саду уже толклись порядка ста человек с коктейлями в руках. Искусно поставленное освещение выгодно скрашивало лица и кожу женщин, на которых Нино подростком засматривался в темных кинозалах. Именно они были регулярными гостьями его эротических грез. Однако теперь, видя их во плоти, он будто столкнулся с жуткой подделкой. Увы, скрыть усталость тела и духа нельзя; даже божественная природа бессильна перед временем. Да, их движения и позы были все столь же обворожительны, но, как восковые фрукты, не вызывали аппетита. Нино взял два коктейля и отошел к столу, где стояла батарея бутылок. Джонни двинулся следом. Они пили вместе, пока не услышали за спиной чарующий голос Дианны Данн.

Этот голос навеки впечатался в сознание Нино, как и миллионов других мужчин. Дианна Данн получила две премии киноакадемии и была самой кассовой актрисой в истории Голливуда. В кино она обладала кошачьим обаянием, устоять перед которым не мог ни один мужчина. Однако слова, сорвавшиеся с ее уст сейчас, едва ли когда-либо звучали с экрана:

– Джонни, скотина, мне пришлось записываться к своему психоаналитику после той нашей ночи. Почему ты так и не заглянул снова?

Джонни чмокнул подставленную щеку.