Крик горностая

— Ну не знаю, в поведении Анны, в обстановке?

Женщина пожала плечами.

— Да нет, вроде бы… Обычная, снулая, как позавчерашняя рыба.

От сравнения Аделию передернуло. Макс уточнил:

— Она плохо выглядела?

— Да нет, обычно она выглядела. Зализанные волосы, старушечья одежда… — Мария с раздражением отвернулась.

— У вас сложились не самые хорошие отношения, верно?

Мария опустила глаза и медленно выдохнула:

— Не знаю, что сказать… Мы не ссорились, но и теплых отношений не возникло. Да Анна и не стремилась к ним. Мне всегда казалось, что она была заинтересована только в отце. А мы… Мы стали неудобным приложением к нему. Мне кажется, даже решение отца заранее разделить наследство — ее работа, чтобы иметь поменьше поводов с нами видеться.

— Разве это было не решение вашего отца?

Мария скривилась:

— Отец бы до такого не додумался.

— Но разве плохо, что вы устроили свое гнездышко, работу и все радости сейчас, не дожидаясь его смерти и разделения наследства?

Мария вспылила:

— То есть мне — огрызки, а Анне — все?! — у нее побелел носогубный треугольник. — И квартира, и дача, и машины, и бизнес… А мы должны выкручиваться?!

Женщина встала. Порывисто обхватив себя за плечи, отошла к окну и некоторое время смотрела в него, наблюдая, как на город надвигалась дождевая туча, кралась по плоским крышам многоэтажек, хмурилась в отражениях стекол. Макс тихо наблюдал за Марией. Наблюдал так тихо, что, казалось, дышал через раз. Аделия, вторя ему, тоже притихла: что происходит?

Мария заговорила через пару минут.

— Отец с мамой всегда плохо жили… будто отбывая повинность. Я постарше была, видела, Светка не замечала ничего, для нее была семейная идиллия. Вероятно, родители разошлись бы раньше, но именно из-за Светки оставались вместе. Не сказать, что ругались. Но не любили друг друга. И эта… нелюбовь… она как плесень, все разъедала в доме. Приходишь со школы, и сразу окунаешься в эту нелюбовь, как в яд. — Она еще помолчала. Туча, наконец, накрыла Москву. По подоконнику барабанили крупные дождевые капли, оставляли на стекле длинные косые росчерки, будто царапины когтистой лапы. Мария вздохнула, продолжая: — А потом отца словно подменили, такой счастливый стал, помолодел даже. Это было особенно заметно — его счастье — на фоне общей нелюбви. Он улыбался, напевал что-то, когда собирался на работу, подолгу задерживался с нее и возвращался, когда мы со Светкой уже спали. В глазах мамы появилась какая-то обреченность… А потом папа привел в дом Анну.

— То есть они с вашей матерью не развелись, когда вас познакомили с Анной Максимовной?

— Не-а, — Мария повернулась к гостям, встала спиной к окну и оперлась бедром о подоконник. — Это сейчас думают о чувствах детей, избегают токсичных отношений и нарушения границ. А отец у меня был старой закалки. «Света, Маша, с вашей мамой мы решили разойтись, это моя будущая жена, Анна. Прошу любить и жаловать», — процитировала она отца и снова надолго замолчала.

— Маме он купил квартиру в области. Мы со Светкой хотели к ней переехать, отец не позволил. Да и мама не сильно настаивала. Потом сказала, что боялась, что отец лишит нас наследства, если мы съедем от него, и все достанется «этой».

— А где сейчас ваша мама? Дети, вероятно, у нее сейчас?

Мария бросила на него быстрый и озадаченный взгляд, вздохнула:

— Да, Никита с Томочкой у мамы. Она так больше не вышла замуж. Всегда говорит, что папа выжег у нее любовь… Не знаю. Может, просто никто не встретился…

— Они так не наладили отношения с отцом? — спросила Аделия.

Мария пожала плечами:

— Чтобы что-то наладить, нужно признать, что оно сломалось и иметь обоюдное желание починить. А родители считали, что они изначально ошиблись.

— И какие у вас отношения с Анной Максимовной?

— Кстати, не могу сказать, что ужасные, — Мария оживилась. — В сущности, она не плохая оказалась. К нам не лезла, предоставила максимум свободы. Постаралась наладить контакт с мамой, но не претендовала на роль новой мамы, а скорее приглядывала за нами с молчаливого согласия мамы. Если мы что-то делали нехорошее, она сама не ругала, не вмешивалась, а просто звонила маме и сообщала об этом. Мама уже нам делала вливание, — женщина усмехнулась. — У Светки случилась первая любовь в школе… Ну, как обычно — она по уши, а он бегает за самой популярной девочкой в параллели, и эта девочка — не моя сестра, как вы можете догадаться. Светка рыдала ночами в подушку, доводила меня своей любовной тоской. Анна как-то это сразу поняла, и, забрав Светку на задушевный разговор, рассказывала, как она влюблялась в школе, и всегда несчастно. Но знаете, она так смешно об этом рассказывала, что Светка и на свою любовь стала иначе смотреть, а потом и вовсе забыла о ней… Я тогда впервые поняла, почему папа полюбил Анну. Она… жизнерадостная.

— Вы знаете, что к ней стал приходить призрак вашего отца? — напрямую спросил Макс.

У Марии расширились глаза.

— Что? Призрак? — она покачала головой. — Нет. Не в курсе… Что значит призрак?