Парижский парламент как верховный суд, высшая апелляционная инстанция королевства, был создан не на пустом месте, его просто выделили из Королевской курии в отдельную организацию. То же самое произошло с Большим советом и Счетной палатой. То есть произошла некая специализация: вместо одного органа, который занимался сразу всем, появились три, каждый с собственной направленностью и строгой отчетностью перед королем.
Более того, надо понимать, что монархи не самоустранялись полностью от судебных дел. Королевская судебная власть была священной, она имела сакральный смысл, и только решение короля могло считаться истиной в последней инстанции. Просто рутина мелких дел передавалась в руки исполнителей, действовавших от имени короля. Сам же он мог по-прежнему вершить суд лично в тех случаях, когда считал это нужным, а также обладал правом помилования тех, кого приговорил Парламент. Которое французские монархи, кстати, активно применяли, оставляя за собой право быть милосердными.
В том же 1260 году был принят Ордонанс «О сражениях и поединках, а также показаниях свидетелей», в котором разрешалось обжалование решений нижестоящих судов в королевский суд, то есть, по сути, закреплялось значение Парламента именно как Высшего суда и апелляционного суда: «…в тех областях, где простолюдины могут обжаловать решения своих сеньоров, процессы будут перенесены в королевский суд (Парламент), где судебное постановление будет подтверждено или аннулировано, и та сторона, которая проиграет, будет приговорена к штрафу». Ну и к тому же по этому Ордонансу король запрещал «сражения и поединки в его владениях» и устанавливал вместо них «доказывание с помощью показаний свидетелей».