Криминальное средневековье

Статут 1352 года разделил государственную измену на две группы: «высшая измена» и «малая измена», которая по существу была обычным уголовным преступлением, содержащим в себе нарушение клятвы или присяги, приносимой своему господину.

Так, по Статуту об измене «высшей изменой» стали считаться:

1) замышление убийства или убийство короля, королевы, их старшего сына и наследника;

2) изнасилование королевы, старшей незамужней дочери короля или жены его старшего сына и наследника;

3) восстание против короля или оказание помощи врагам короля внутри или вне страны;

4) подделка большой или малой королевской печати, подделка королевской монеты или ввоз в страну фальшивых монет;

5) убийство канцлера, казначея или любого королевского судьи.

«Малой изменой» являлось: убийство слугой господина, убийство женой мужа и убийство мирянином или клириком вышестоящего прелата. Плюс Статут оговаривал, что список преступлений, квалифицируемых как измена, может быть расширен, но только специальным актом короля или парламента.

Ну и собственно, возможно самое главное, из-за чего этот Статут активно приветствовали и бароны, и более широкие слои населения, – конфискация имущества преступника в пользу короны могла производиться только в случае «высшей измены».

Статистика, собранная Барбарой Ханавальт, показывает, что самый высокий процент обвинительных приговоров был именно по статье о государственной измене и шпионаже – 87 %. Фальшивомонетчиков приговаривали тоже довольно часто – в 47 % случаев. Впрочем, тут надо отметить, что большинство обвиняемых по этим статьям были людьми пришлыми, не местными, поэтому присяжные не могли сделать им скидку за хорошую репутацию. Да и вообще в Средние века чужаков нигде не любили, а уж в Англии – особенно.

За «высшую измену», как я уже писала, казнили максимально жестоко, буквально разрывая человека на части. Или в лучшем случае четвертуя. Голову потом выставляли на всеобщее обозрение для устрашения. Иногда могли приговор смягчить и просто повесить или (если речь шла о человеке знатном) отрубить голову. Женщинам оказывали снисхождение – их сжигали, как за обычное уголовное преступление.

Тяжкие преступления: убийство

Из уголовных преступлений самым тяжким, разумеется, было убийство. В англосаксонские времена за убийство полагалась кровная месть, причем за смерть равного убивали только самого убийцу, а за человека более высокого положения следовало убить целую толпу народу – такая была «тарифная сетка». Потом короли постарались максимально заменить кровную месть штрафами, а в нормандские времена за убийство вновь стали казнить. Это совпало с развитием идей «общественного блага», когда и власть, и общество начали осознавать, что убийство – это не только проблема жертвы и его родни, но и социально опасное деяние, с которым надо бороться.

С чем еще долго все оставалось совсем плохо, так это с классификацией убийств и дифференциацией наказаний. Вплоть до конца XII века было просто убийство и все, а как убили, почему, зачем, по какой причине, намеренно или случайно, не имело значения. Своя логика в этом была: убийство считалось делом семейным, и семья должна была получить выкуп за кровь своего родственника в любом случае: какая им разница, как и почему он был убит.

Дело слегка сдвинулось с мертвой точки после нормандского завоевания, потому что у нормандцев не было в Англии родни, которая подала бы в суд и потребовала справедливости и выкупа за кровь, поэтому эту обязанность взяла на себя корона. А в 1187 году Ранульф Гланвильский составил трактат «О законах и обычаях Англии», где разделил убийства на открытые и тайные. Под открытыми имелись в виду те, что произошли на глазах у свидетелей, или личность убийцы еще по какой-то причине сразу была известна. А тайные – это те, в которых есть труп, но кто убил, непонятно. Суть была вот в чем: за тайное убийство по-прежнему мог подавать в суд только близкий родственник жертвы, а в случае открытого убийства – практически любой, кто знал жертву.

Убийство каралось смертной казнью, но, судя по судебной статистике, приговаривали к ней не так уж часто. Барбара Ханавальт в своем исследовании, основанном на статистике первой половины XIV века, пишет, что обвинительный приговор выносился только в 12 % случаев. За воровство, например, выносили вердикт «виновен» почти в два раза чаще, хотя, если кража была крупная, расплата была как за убийство – все та же смертная казнь.