Криминальный диагноз

Дмитрий Александрович Алейников Криминальный диагноз

— Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. — Да ты в своем уме?

— Не знаю, — ответила Алиса. — Должно быть, в чужом. Видите ли…

Льюис Кэрролл. Приключения Алисы в Стране чудес

АРМАДА-ПРЕСС, 1999 ©АРМАДА, 1999 ISBN 5-7632-0967-2

Глава I

Хоть убей, не помню, как я оказался в морге. Признание звучит ничего себе, оригинально, только думать об этом некогда. Вообще у меня не осталось ни одной мысли, кроме как о теплой ванне и стакане коньяка. Именно стакане, а не этом наперсточке, которые вошло в моду подавать гостям «в лучших домах». Сейчас я с удовольствием приложился бы прямо к горлышку армянской «гранаты», невзирая на то, что будут думать обо мне знакомые аристократы. Замерз я, милостивые государи, как последняя собака!

Нет, на улице-то тепло, лето в разгаре. Для нормальных людей покажется, наверное, что даже душно, но меня знобит так, словно я пальцы сунул в розетку. Пытаюсь закутаться в свою простыню, но при каждом шаге это импровизированное сари полощется, прихватывая очередную порцию свежего ночного воздуха и загоняя его вверх — от коленей и выше по телу, до самых подмышек. Идти быстрее невозможно — прихваченные у санитарки тапочки так и норовят слететь и умчаться вперед. Будь это персеевы сандалии, такое рвение было бы полезно и похвально, но каждый раз делать несколько прыжков на одной ноге, обутой в тапочку с подобным норовом…

Утешало одно: до дома уже сравнительно недалеко, от силы минут двадцать. Правда, чем ближе я подходил к нему, тем настойчивее задавался вопросом, как попасть в квартиру, поскольку у меня не было ни ключей, ни документов, ни даже представления о том, что произошло за последние сутки. Как я попал в морг?! Кого бы огорошить этим вопросом?

Подобные сюрпризы память преподносит мне не впервые. Несколько раз я уже пребывал в состоянии новорожденного, не в силах выковырять из своих спутанных в клубок извилин даже собственное имя. Но об этом чуть позже.

Начну же я с того, как два часа назад открыл глаза. То ли проснулся, то ли пришел в себя, то ли просто «включился» после очередного провала памяти. Еще не подняв веки, я ощутил жуткий холод и понял, что лежу на чем-то далеком от моей родной двуспальной. Этот дискомфорт был вполне логично дополнен полумраком и неописуемым смрадом, от которого с удвоенным проворством подкатывала тошнота.

Чувствовал я себя как после капитальной попойки. Голова, желудок, мурашки… да что рассказывать? И так всем известно, как себя чувствуешь с бодуна.

То, что я лежу в мертвецкой, до меня дошло не сразу, ибо первые полминуты я был занят тем, что ощупывал себя, не желая поверить, что валяюсь не просто черт те где, но лежу в этом «черт те где» абсолютно голый. Потом я озирался, ориентируясь во времени и пространстве. Народ, разложенный в таком же виде справа и слева от меня, вел себя на редкость смирно. Ни дать ни взять тихий час в яслях. Только интерьер мрачноват. Я решил, что попал в вытрезвитель. А что я должен был подумать? Ну, не был я ни разу в жизни ни в вытрезвителе, ни в морге, не имею ни малейшего представления об их внутреннем убранстве. Не поверите, но даже когда я, привстав со своего ложа, увидел через «койку» от себя голую тетку, то нисколько не усомнился в своей версии. Попенял только на порядки в нашем здравоохранении. Дожили! Средних лет даму положили неглиже со столь же одетыми кавалерами. Хотя, может, и был в этом воспитательный момент…

Врать не буду: поняв, что передо мной женщина, я не потупил взор и не отвернулся в смятении. Вообще говоря, голова у меня гудела так, что отворачиваться и вращать ею было крайне затруднительно. Это, конечно, не оправдывает того обстоятельства, что я окинул распростертое передо мной тело оценивающим взглядом. Замечу лишь, что, когда меня мутит, я меньше всего думаю об условностях и приличиях. А в оправдание свое скажу, что при более внимательном осмотре дама оказалась ничего себе. Она, пожалуй, была даже моложе тех средних лет, которые я ей дал сначала в потемках. Фигурка, конечно, уже не «топ», но все пропорции и округлости, как говорится, отвечают стандартам. Только беспорядок у нее в прическе. Постой-ка…

Делаю шаг, вытягиваю шею, чтобы понять, что это за дребедень у нее в волосах. Грязь, что ли?

И тут я вижу, что с головой у дамочки не все ладно. Причем мои проблемы с памятью по сравнению с ее бедой — сущие пустяки. Часть головы у нее, начиная от самых корней волос, просто отсутствует. Напрочь!