Криминальный диагноз

— А если с криминалом… — Лишай нахмурился. — Если с криминалом, то ты, пожалуй, опоздал. Тут или рекомендация нужна, или заказ подходящий, или свои идеи. Конкуренция нынче велика. Молодежь подрастает, трудоустраиваться не желает, учиться не хочет, а соблазнов кругом — великое множество. Дискотеки, шмотки, техника всякая. Опять же наркота, страны теплые. Знаешь, сколько народу удавит тебя за возможность быстро заработать сто баксов? Только свистни…

— Ладно. Я понял. Спасибо, что просветил.

— Да ты не обижайся! — Сашка примирительно похлопал меня по плечу.

— И не думал. Просто ты мне пособил взглянуть на эту проблему с другой стороны. Буду развивать собственные идеи.

— Это правильно.

Мы поднялись, и он проводил меня до дверей.

— Ты, если что надумаешь, звони. Может, помогу чем или подскажу, кого с собой взять.

— Ладно. — Я переступил порог.

Лишай придержал меня за локоть и шепнул, наклонясь к самому уху:

— Если понадобится какой инструмент, хиряй на Сходненский рынок. Найдешь там Грюню. Помнишь такого?

Я кивнул, не понимая, почему он шепчет.

— Ну, бывай тогда! — Лишай последний раз хлопнул меня по плечу и закрыл дверь.

Глава IX

Я не нашел ничего лучше, как отправиться обратно в Москву. В конце концов, можно переночевать, сняв комнату у вокзала. Если менять вокзалы и комнаты каждый день, то можно какое-то время перекантоваться.

Путь предстоял неблизкий, так что у меня была возможность спокойно подвести итоги и решить, что делать в ближайшие дни.

Что я имею? После минутного размышления я решил, что правильнее озаглавить этот список «Чего я не имею».

У меня практически не было денег. У меня была квартира — Наталья запретила продавать ее, чтобы этот факт не насторожил Валдиса, — в которую нельзя было вернуться. У меня были знакомые, у которых по разным причинам было стремно просить помощи. Но самое печальное, у меня не было цели: куда бежать, что делать? Если бы была жива Наталья, то я бы искал пути вырваться к ней, но я даже не был уверен, что это так. Сказать по правде, я предполагал прямо противоположное. Не хотелось, конечно, верить, что Наталья попала в лапы к этим гадам, но упоминание Польши делало такой вариант более чем вероятным.

То ли мой аутотренинг дал результаты, то ли ощущение притупилось, а может, просто уступило место переживаниям за собственную шкуру, но я стал как-то спокойнее воспринимать это. Жаль, что Наташки больше нет, но что поделаешь? Нужно жить дальше, тем паче усилий для этого требуется теперь немерено.

В любом случае нужно уносить ноги из города, а еще лучше из страны. Лучше, как сказал кто-то из сатириков, «мыть унитазы в Хайфе», чем дрыхнуть в безымянной могиле.

Я решил вот что. Держусь в Москве неделю, пока не приедет та группа в Париж. Если ни Натальи, ни загадочной Полеску в ней не будет, придется считать, что мафиози имел в виду именно то, о чем я подумал. В этом случае я буду искать пути выбраться в Европу самостоятельно. Хоть в бандероли. Если же Наталья приедет с этой группой, то… все понятно.

Впрочем, я не собирался всю эту неделю прятаться по углам и сидеть овощем на грядке. Можно попытаться навестц справки о Наталье у моих неприятелей. Почему нет? Определенный риск, конечно, есть, но чем может грозить звонок по телефону? Выехать вот так в пригород и звякнуть из автомата. Пока они до меня доберутся, я успею «Евгения Онегина» продиктовать! И как знать, вдруг удастся сквитаться с Валдисом? С кастетом в кармане шансов, сами понимаете, минимум, но…

Тут я вспомнил о последних словах Лишая. Инструмент мне определенно понадобится. На крайний случай. Конечно, возникнут некоторые сложности с законом: могут остановить, проверить. Но, черт возьми, сколько лет живу в Москве — ни разу не останавливали. Почему должны остановить теперь? А какой-нибудь ствол мне очень пригодится. С моим бюджетом, конечно, ничего путного не купишь, но что делать?

А Сходня ведь по пути! Почему не зайти? Торопиться мне некуда, а тут такая оказия.

Я вышел на Сходне. Рынок увидел сразу, но торговцы уже закруглялись, собирая вещички и закрывая лавочки.

Что ж, я решил хотя бы ознакомится с местной географией, чтобы в следующий приезд быстрее ориентироваться. На все ознакомление ушло минут десять. Закончить экскурсию я решил в пивнушке: почему не пропустить немного в ожидании следующей электрички?

Едва войдя в зал, я увидел Грюню. Не в пример Лишаю, он почти не отличался от того шныря, каким был на зоне. Шмотки, конечно, были уже не казенные, однако выглядели они так, словно выдавались на два года, а щетина, стрижка, папироса и выражение лица оставались неизменными.

Грюня сидел за столом в углу и распивал с каким-то мордастым ханыгой, чей социальный статус был, очевидно, не выше.

Я подошел и сел за столик.

— Чего надо? — ощетинился собутыльник Грюни.

— Ко мне это, — нехотя ответил Грюня. Что-то старые кореша не испытывали радости при моем появлении. Может, день такой?

— Привет. — Я кивнул по очереди обоим.

— Чего пришел-то? — Грюня загасил окурок и отхлебнул из кружки.

— Да вот, мимо шел… — сказал я нарочито небрежно.