Криминальный гардероб. Особенности девиантного костюма

Существенно, что спортивный костюм, просто в силу своих конструктивных особенностей, лишает владельца фаллической силы. Брюки не имеют ширинки и не требуют ремня; они держатся за счет резинки, как трусы. Это сделано из прагматических соображений: спортсменам требуется быстро снять костюм, чтобы включиться в состязание. Для любителя, однако, дела обстоят иначе. Спортивная одежда в «не-спортивном контексте» делает владельца уязвимым для школярских мужских шалостей, например для сдергивания штанов: кто-нибудь быстро снимает с соседа брюки на публике, выставляя его голый зад на всеобщее обозрение. Эта разновидность унижения (потенциального или реального) конструирует групповую иерархию (тот, кто сдергивает штаны, vs тот, с кого их сдергивают), а также порождает атмосферу страха, связанного с публичным обнажением гениталий. Кроме того, спортивные брюки отчасти инфантилизируют владельца: эластичный пояс подразумевает, что человека легко может одеть кто-то другой (мать, медсестра, опекун). Именно эта особенность спортивного костюма подчеркивается в описаниях одежды для детей и людей с ограниченными физическими возможностями. В исследованиях, посвященных социокультурной инфантилизации мужчин, постоянно упоминается об их неспособности «повзрослеть и взять на себя ответственность», обязательную для взрослого человека. Речь идет о работе, домашних обязанностях, участии в уходе за детьми и моральной экономике (оплате счетов, покупке продуктов и так далее). Иначе говоря, люди в спортивных костюмах — скверные добытчики. Предполагается также, что феминизм сделал мужчин доместикально и социально бесполезными, поскольку их обязанности сегодня, в условиях деиндустриализации и широкого доступа к образованию, исполняют женщины.

Инфантилизация усугубляется и модой на костюмы-оверсайз. Человек в них выглядит миниатюрным и символично ассоциируется с образом пухлого раскормленного младенца, маменькиного сынка. Предполагаемая полнота намекает на феминность и недостаток дисциплины, обжорство. Р. Коннелл утверждала, что в концепции доминирующей маскулинности ключевую роль играет независимость мужчины. Спортивный костюм, напротив, намекает на зависимое положение его владельца, разрушая традиционный маскулинный образ[536].

Сексуальные преступления, например эксгибиционизм (обнажение гениталий), и другие акты непристойного поведения также чаще совершаются молодыми мужчинами в спортивных костюмах, поскольку эта одежда обеспечивает свободный доступ к телу, а ее универсальность затрудняет идентификацию преступника[537]. Иными словами, спортивный костюм сегодня — это облачение неудачника, человека, неспособного соответствовать нормам, конкурировать и быть мужчиной. С этой точки зрения спортивный костюм можно интерпретировать как идеальную репрезентацию не-властной одежды, как стигматизированный наряд, который одновременно феминизирует и инфантилизирует владельца.

Заключение

В XIX веке «спорт провозглашался средством воспитания характера, и реформаторы от здравоохранения предрекали, что спортивные занятия не только сделают молодых людей физически более здоровыми, но и привьют им моральные добродетели. Спорт играл огромную роль в борьбе с феминизацией; спорт превращал мальчиков в мужчин»[538].

Спорт позволял демонстрировать достижения и способствовал развитию культа гипермаскулинности — реакции на откровенную феминность городского франта. Кроме того, он стимулировал рост гомофобии, характерной для мачизма. Таким образом, спорт и спортивная одежда, по крайней мере на протяжении последних двух столетий, откровенно ассоциировались с идеологией и дискурсами маскулинности.

В этой главе речь шла о связи спортивного костюма с категориями класса и гендера, о его способности маркировать соответствие или несоответствие норме. Изучая этот предмет гардероба, следует учитывать целый ряд оппозиций, структурирующих социальную реальность: спортивная vs неспортивная деятельность, маскулинность vs феминность, групповая vs аутсайдерская одежда. История спортивного костюма показывает, как принципиально маскулинная вещь, ассоциирующаяся со спортом и соревнованием, превратилась в процессе повседневных перформативных практик в символ «разбитой Британии» и — одновременно — «разбитой» или «замершей» маскулинности.

Это примечательная история, поскольку она привлекает внимание к перформативным практикам ношения одежды. Владелец спортивного костюма идентифицируется как участник состязания лишь в рамках собственной референтной группы или в качестве узнаваемого «другого». Примеры тому — Скаузеры из комедийных зарисовок Гарри Энфилда 1990-х годов, облаченная в вельветиновый спортивный костюм Уэйнетта Слоб, расово маркированный «другой» Али Джи (в исполнении Саши Барона Коэна) и Викки Поллард из шоу Мэтта Лукаса и Дэвида Уолльямса «Маленькая Британия» (Little Britain, 2003–2006).