Криптономикон

Он надеется на мягкое соприкосновение с земной корой, как на моторке: подходишь к пляжу, в последнюю минуту глушишь мотор, вытаскиваешь его из воды и плавно въезжаешь на песчаную подушку.

Как бы не так! Говновоз куда быстроходнее обычной рыбачьей моторки и не въезжает на песок, а с размаху впечатывается в гранитную скалу. Слышится классный грохот, нос задирается кверху, и Шафто со страшной скоростью скользит на животе по обледеневшей палубе.

Он боится, что соскользнет в море, но успевает дотянуться до якорной цепи, которая вполне эффективно гасит его скорость. Под палубой примерно десять тысяч больших и мелких предметов тоже находят себя различные стопоры.

Наступает короткая и почти мирная интерлюдия чуть ли не полной тишины. Затем слышатся возмущенные крики исключительно малочисленной команды: «ОСТАВИТЬ ГОВНОСУДНО! ОСТАВИТЬ ГОВНОСУДНО!»

Бойцы подразделения 2702 бегут к шлюпкам. Шафто знает, что они справятся без него, поэтому идет в рубку искать прибабахнутых, с которыми не соскучишься: лейтенантов Роота и Монкберга, а также капрала Бенджамина.

Первым ему на глаза попадается обмякший капитан, который наливает себе виски. В лице ни кровинки. Бедолагу сдернули с привычного рейса и велели вмазаться в скалу. Он до сих пор не очухался.

– Здорово у вас это получилось, сэр. Поздравляю, – говорит Шафто, не зная, что сказать, и поворачивается на голоса из сигнальной рубки.

Действующие лица: капрал Бенджамин с Книгой, похож на пастора, укоряющего нерадивых прихожан видом Библии, которую те не раскрывали давным-давно; лейтенант Монкберг, возлежит на стуле, раненая нога покоится на столе; лейтенант Роот латает ее.

– Мой долг… – начинает капрал Бенджамин.

Монкберг рявкает:

– Твой долг, капрал, исполнить мой приказ!

При столкновении все медицинские припасы лейтенанта Роота разлетелись по палубе. Шафто начинает собирать их и расставлять, особенно зорко высматривая закатившиеся пузырьки.

Бенджамина трясет от ярости. Он наугад открывает Книгу и поднимает ее над головой. Там строка за строкой, страница за страницей случайных букв.

– Это, – возглашает Бенджамин, – КОДЫ союзного ТОРГОВОГО ФЛОТА! Экземпляр ЭТОЙ КНИГИ находится на КАЖДОМ СУДНЕ КАЖДОГО КОНВОЯ в Северной Атлантике! С ее помощью корабли ПЕРЕДАЮТ СВОИ КООРДИНАТЫ! Вы ПОНИМАЕТЕ, что БУДЕТ, если ЭТА КНИГА попадет в руки к НЕМЦАМ?!

– У меня приказ, – говорит лейтенант Монкберг.

Они продолжают в том же духе примерно минуту, пока Шафто ползает по полу в поисках рассыпанных медикаментов. Наконец он видит, что искал: пузырек закатился под шкаф, чудом не разбившись.

– Сержант Шафто! – Вопреки обыкновению у лейтенанта Роота почти командирский голос.

Шафто машинально вытягивается по стойке «смирно».

– Сэр!

– У лейтенанта Монкберга скоро кончится наркоз, поэтому отыщите и принесите мне пузырек с морфием.

– Есть, сэр!

Шафто – морпех, а значит, исполняет приказ, даже когда тело требует не подчиниться. Тем не менее пальцы сводит так, что Рооту приходится силой вырывать пузырек.

Бенджамин и Монкберг схлестнулись насмерть и не замечают этой маленькой сценки.

– Лейтенант Роот! – Голос Бенджамина дрожит от волнения.

– Да, капрал, – рассеянно отвечает Роот.

– У меня есть основания полагать, что лейтенант Монкберг – немецкий шпион. Следует немедленно отстранить его от командования и арестовать!

– Сука! – орет Монкберг. Неудивительно: Бенджамин только что обвинил его в измене, за которую грозит расстрел. Однако нога в крепких руках Роота, не рыпнешься.

Роот абсолютно невозмутим. Кажется, ему даже по душе столь чудовищное обвинение. Гораздо интереснее поговорить на серьезную тему, чем придумывать, куда бы еще приставить слово «говно».

– Ты у меня под трибунал пойдешь, падла! – вопит Монкберг.

– Капрал Бенджамин, какие у вас основания для подозрений? – убаюкивающим голосом вопрошает Енох Роот.

– Лейтенант не позволяет мне исполнить долг и уничтожить кодовые книги! – Бенджамин совершенно вне себя.

– У меня четкий и определенный приказ полковника Чаттана! – апеллирует к Рооту Монкберг.

Шафто изумлен. Монкберг явно считает Роота компетентным судьей. А может, он напуган и ищет союзника. Офицеры всегда стоят друг за дружку против нижних чинов.

– У вас есть письменный экземпляр приказа, с которым я мог бы ознакомиться? – спрашивает Роот.

– Не думаю, что нам стоит вести этот разговор здесь и сейчас. – Тон у Монкберга по-прежнему просительный.

– Как, по-вашему, быть? – Роот протягивает шелковую нить через обесчувствленную плоть Монкберга. – Мы на мели. Скоро здесь будут немцы. Мы либо оставляем книги, либо уничтожаем. Решать надо сейчас.

Монкберг оседает на стуле.

– Вы можете показать письменные приказы? – спрашивает Роот.

– Нет. Они были отданы устно, – отвечает Монкберг.

– И в них определенно упоминались кодовые книги?

– Да. – Монкберг словно дает показания в суде.

– И в приказах говорилось, что книги должны попасть к немцам?

– Да.

Тишина. Роот завязывает один шов и начинает новый. Потом говорит:

– Скептик вроде капрала Бенджамина предположил бы, что насчет кодовых книг вы все выдумали.