Криптономикон

Чтобы попасть сюда, они долго едут по пальмовой аллее, идут через сводчатый мраморный вестибюль, затем их проверяют металлоискателем, усаживают, поят чаем и просят разуться. Слуга в тюрбане поливает им руки теплой розовой водой из узорчатого кувшина, потом они еще с полмили тащатся по мрамору и восточным коврам. Как только за визирьской задницей захлопывается дверь, Ави говорит:

– Чую мухлеж.

– Мухлеж? – ехидничает Рэнди. – По-твоему, это декорации? Думаешь, этот стол из ДСП?

– Все настоящее, – кисло признается Ави. – Просто когда тебя так обхаживают, значит, хотят ошеломить.

– Я ошеломлен, – говорит Рэнди. – Признаю. Ошеломлен.

– В переводе на обычный язык это значит «я сделаю какую-нибудь глупость», – говорит Ави.

– А разве мы будем что-нибудь делать? Это ведь не такие переговоры, на которых что-нибудь делают?

– Если ты о подписании контрактов и передаче денег, то ничего такого не будет. Однако произойдет многое.

Дверь снова открывается, великий визирь вводит группу японцев. Ави понижает голос:

– Просто помните, что вечером мы снова будем в отеле, а султан останется здесь, и сама встреча превратится в воспоминание. То, что у султана большой сад, решительно ничего не меняет.

Рэнди начинает злиться: все это настолько очевидно, что напоминать – просто оскорбительно. Однако отчасти он злится из-за того, что Ави видит его насквозь. Ави постоянно советует ему не быть романтиком. Однако если б не романтика, его бы здесь не было.

Отсюда вопрос: зачем здесь сам Ави? Может, из-за собственных, тщательно скрываемых романтических обольщений? Может, потому он и видит Рэнди насквозь? И предостерегает не коллег, а самого себя?

Вообще-то новоприбывшие не японцы, а китайцы – вероятно, с Тайваня. Великий визирь ведет их к назначенным местам. Стол такой огромный, что со своего конца они могли бы вести с эпифитовцами перестрелку, а вот разговаривать – только с помощью рупора. Несколько минут они делают вид, будто сад и старый дворец им хоть в малой степени интересны. Затем компактный, крепко сбитый дядечка лет пятидесяти резко поворачивается к эпифитовцам и быстро идет, таща за собой свиту. Это похоже на компьютерную модель, в которой черная дыра проходит через галактику, увлекая по пути звезды. Лицо знакомое: оно не раз мелькало в деловых журналах, но не настолько часто, чтобы Рэнди запомнил фамилию.

Не будь Рэнди компьютерщиком, ему бы пришлось выступить вперед и через силу разводить церемониальную волынку. По счастью, все это автоматически достается Ави. Он делает шаг навстречу тайваньцу, они обмениваются рукопожатиями и визитными карточками. Однако китаец смотрит сквозь Ави на других членов корпорации «Эпифит». Рэнди его явно не устраивает.

– Который тут Джон Кантрелл? – спрашивает он, остановив взгляд на Эберхарде Фёре.

Джон облокотился на подоконник – возможно, пытается определить, каким параметрическим уравнением отписывается изгиб лепестков восьмифутовой плотоядной лианы. Он оборачивается.

– Джон Кантрелл, – говорит Эб.

– Гарвард Ли. Вы не получили мои электронные письма?

Гарвард Ли! Теперь Рэнди вспомнил. Основатель «Гарвард Ли Компьютер Компани», среднего размера тайваньской фирмы по производству домашних компьютеров.

Джон ухмыляется:

– Я получил примерно двадцать электронных писем от неведомого лица, назвавшегося Гарвардом Ли.

– Это был я! Не понимаю, почему вы зовете меня неведомым лицом? – Гарвард Ли исключительно резок, но не видно, чтобы он обиделся по-настоящему. Вот кому явно не приходится бороться с романтизмом перед деловой встречей.

– Терпеть не могу электронную почту, – говорит Джон.

Гарвард Ли некоторое время смотрит ему в глаза.

– В каком смысле?

– Идея хороша. Исполнение дурно. Люди не соблюдают элементарных предосторожностей. Когда приходит письмо якобы от Гарварда Ли, они думают, что оно и впрямь от Гарварда Ли. Однако это письмо – всего лишь последовательность намагниченных секторов на вращающемся диске. Кто угодно может его подделать.

– А! Вы пользуетесь алгоритмом электронной цифровой подписи.

Джон задумывается:

– Я не отвечаю на электронные письма, не подписанные цифровым образом. Алгоритм ЭЦП – один из методов. Хороший, но не обязательно лучший.

Примерно на середине Гарвард Ли начинает согласно кивать.

– Какие-то структурные недочеты? Или вас смущает пятьсотдвенадцатибитная длина ключа? Устроил бы вас тысячадвадцатьчетырехбитный ключ?

Примерно на пятом предложении разговор между Ли и Кантреллом уносится за горизонт его криптографических познаний, и Рэнди отключается. Ли – маньяк криптографии! Он лично все это изучил – не просто велел подчиненным сделать выписки из соответствующих книг, а сам разобрал уравнение за уравнением.

Том Говард ухмыляется до ушей. Эберхард оживлен. Берил прячет улыбку. Рэнди отчаянно пытается сообразить, что тут смешного. Ави замечает его растерянность и, повернувшись спиной к тайваньцу, трет большим пальцем об указательный – деньги.

Ну да, конечно!