Критский бык

– На перилах опять полотенце сохло, чужое, цвета не видела, – я вступила в действие. – Мокрое, я подумала, вот раззява, сопрут, ну и черт с ним! Потом стала решать, поработать с драконами или просто посидеть, тогда надо стул вытащить, и табуретку, чтобы ноги положить. Платье снять и туфли, где тапочки, не помнила, а искать не хотелось. Так хорошо?

– Молодец, про чужое полотенце – это заметим, давай дальше, ничего не пропускай.

– С этого момента уже по гроб жизни! – сообщила я. – И вдруг засвистело, зашелестело, странный такой звук, как ветер в камышах. Сначала за кустами, потом громче, прямо передо мной. И тут он возник, схватился за перила и перепрыгнул. Я подумала, что кто-то из местных, которые в ресторан звали, ну и прикрикнула по-английски. Мол, что тебе дураку надо, вернее, что ты здесь делаешь?

– Скажи буквально, по-английски, – скомандовал Аркаша, я сказала и припомнила, откуда выражение подцепила, что это английская девушка про кузину рассказывала.

– А он мне ответил по-русски: «А ты что здесь делаешь?» – продолжила я со вкусом. – Потом «Где он?». Вот тут у меня ноги уплыли, я врубилась, что это вовсе не местный кавалер явился, а Валька меня подставил. Влипла, как кур в ощип. Но мужика не видела, только тёмный силуэт и голос, что-то с голосом. Сейчас вспомню. Понимаешь, фразы грубые, но интонация не родная, и голос всю дорогу какой-то не тот, – я пыталась донести впечатление.

– Молодец, давай дальше, у тебя получается! – не знаю искренне или нет, похвалил Аркаша.

– Но я совсем растерялась, надо было говорить, как Валька подсказал, что путевку продали – но не могу, не идет…

– К чёрту Вальку, только ты сама. Давай!

– Музыка гремит, прожектор пляшет, кричи не кричи, никто не услышит. Вот зачем покойник Костя место выбрал, для секретности, тут к нему подлодка могла подойти, никто бы не заметил, да хоть броненосец. Но себя стало жалко.

– Умница, давай дальше, про место – отлично!

– Я себя пожалела и сказала: «Я ничего не понимаю, кто вы, что вам надо? Я закричу!». А он сказал: «"Кричи громче, а то не услышат», и взял меня за руку, как тисками сдавил, но не грубо, хотя явно хотел напугать. Он вообще всё делал без души, хватал, окунал, пугал, как-будто ему давно надоело.

– Выводы после, сейчас ты там. Давай, детка, давай!

– А когда взял за руку, то рванул к двери, я думала, что потащит в номер, а он только заглянул, потом встряхнул меня и опять сказал: «Повторяю, где он?». Очень странно спросил, без интереса, но настоятельно. Я не поняла тогда и сейчас тоже. Но, стой, я вспомнила, тут оно стало красным…

Аркаша машинально глянул мне за спину, я тоже зачем-то обернулась, но «Пляжный Гребень» уже погас и не гремел.

– Да, вспыхнуло, как в аду, и я его разглядела. Кругом красное, а он как из преисподней, только рогов не хватает! Ну, не чёрт, нет, не дьявол, что-то местное, из мифов, а я только что видела картинку. Животное, но не козёл, побольше, точно такой… Всё. Вспомнила, бери свой блокнот.

– Уже взял, давай!

– Подожди, возьми мою сумку, позади тебя, давай сюда, – я откинула одеяло, вытащила вещественное доказательство и протянула Аркаше. – Вот смотри, я времени не теряла, купила наглядное пособие по древнекритской культуре, альбом. И вот он, голубчик, прямо на обложке, на фоне развалин. Критский бык, культовое животное. Вот если нарисуешь без рогов и с человеческим лицом, то будет похож. Таким он привиделся, в красном освещении.

– А ты не перепутала? – осторожно спросил Аркаша.

– Вполне могла, но ты нарисуй, а я посмотрю, – предложила я. – Если не получится, то нарисуешь черта без рогов.

– Хорошо, уже рисую, а ты пока не смотри, а рассказывай дальше, так же подробно, с отступлениями и своими ассоциациями, – потребовал Аркаша.

– Боюсь, дальше с ассоциациями глухо, я сказала опять, что ничего не знаю, тогда он сказал: «Пойдем-ка, погуляем», и потащил меня с собой. Почему я не орала благим матом, не знаю, наверное отрубилась. Помню, что туфли потеряла одну за другой, помню, как на пляже упала и встать не могла, потом вдруг оказалась в воде по пояс, платье поплыло, его стало жаль, совсем новое…

– Да, туфли я принёс, а платье надо промыть, но потом, – сообщил хозяйственный подполковник.

– Потом опять спросил, – я продолжала вспоминать теперь без просьб и понуканий. – Тот же набор: «Где он? Кто ты?» Я сказала про путевку, и он меня обмакнул. Когда вытащил, то опять спросил, голос, как со стороны, я слегка очухалась и поняла, что надо сказать, иначе… Можно посмотреть что получилось? Ага, но вот, знаешь, нижняя часть лица будет пошире, массивнее, шея покороче и лоб как бы квадратный, и завитки вокруг.

– Хорошо, сейчас сделаю, но я тебе не Васнецов, учти и давай дальше, что ты ему сказала?

– Извини, пришлось сказать, что клиент умер, что его убили. Но он не успокоился, стал спрашивать, что я тут делаю. Что-то занервничал, может, тебя увидел на машине, но не дождался ответа, а опять меня окунул, весьма крепко. А когда вытащил, то совсем одурел, знаешь, что спросил? Спросил: «Ты меня знаешь?»