Кривая линия (СИ)

  - А заранее нельзя было предупредить? У меня планы были, кажется. Ладно, приеду. Эдичку задушу при встрече, так и передай. Он уже у нас?

  Мама что-то ей отвечает.

  - Вот и отлично. Да рядом я, рядом с метро. Пока.

  - Что там? - интересуется Миша, комкая в руке упаковку от батончика.

  - Семейная буча намечается, - недовольно говорит Славка. - Решили забабахать вечеринку, даже гостей пригласили. Вчера всё окончательно определилось, а мне не сказали.

  - Сволочи, - закатывается от смеха Миша.

  - Помолчал бы лучше, - Славка укоризненно смотрит на него.

  Он пытается сделать серьёзное лицо.

  - Пойду я тогда. Спасибо вам, хорошо посидели.

  Миша обнимает её крепко-крепко. Будто назло. Я легонько её целую.

  - До завтра?

  - Не напоминай, - Славка делает страшные глаза. - У меня точно будет передоз Эдички.

  Она разворачивается и уходит, скрываясь за голубой стеной.

  - Пройдёмся по Невскому? - предлагает Миша.

  Я вдруг вспоминаю роман Лимонова.

  ~ Глава 4. ~

  Мы с Мишей идём по Невскому. Канал Грибоедова с его пепельными волнами остаётся позади. Тёплый ветер дует в лицо, обволакивает, обнимает. Хорошо! Иногда я забываю, что вокруг меня - жизнь, и она совершенно другая, прекрасная и не очень, красивая и безобразная. Не моя, но происходящая рядом со мной, параллельно мне, и иногда с моей жизнью перекликающаяся... Пафос. Сплошной пафос. Периодически на меня накатывает желание изобразить из себя поэта. Получается довольно бездарно.

  - Ты чего завис? - спрашивает Миша.

  Я смотрю на него, будто выныривая на поверхность.

  - Задумался.

  Сейчас ведь поинтересуется, о чём. Зачем я это сказал?

  - Жалко, что Славку вытащили посередине процесса, - говорит Миша.

  Подходит к ближайшей мусорке и выбрасывает упаковку от батончика.

  Я делаю то же самое, хотя каждый раз становится неприятно, будто это элементарное действие кощунственно по своей природе.

  - Жалко, - соглашаюсь я.

  Мне всегда неуютно было с чужими одному. Сначала - без брата, потом - без Славки. А с Мишей вроде нормально, никакой пустоты или желания сбежать в любой неподходящий момент.

  - Вы с ней в универе познакомились?

  Я киваю.

  - Такое ощущение, что успели врасти друг в друга.

  "Успели врасти" - как поэтично сказал. Нехилая доля правды в этом есть, трудно представить моё существование без Славки. Одинокие посиделки на задних рядах. Мотание с наушниками в перерыве, потому что никто с тобой не заговорит. Никто не захочет. Да ну, ерунда. Не бывает такого.

  - Наверное, - вздыхаю я.

  Только постоянно возникает ощущение, что наша дружба - лишь малая часть Славкиной жизни. Что у неё есть нечто другое, большое и важное, и она постоянно туда сбегает. Не может быть, чтобы её мир зациклился на мне.

  - А вы вместе с первого класса учились? - спрашиваю, чтобы поддержать разговор.

  С Мишей нормально, да, но пока я понятия не имею, о чём с ним болтать.

  - С третьего. Я сначала в другой гимназии учился, долгая история.

  - Неужели выгнали? - ехидничаю.

  - Одноклассник, как же его звали... - Миша морщит лоб. - Петя, что ли. Ляпнул то, что мне совсем не понравилось, я ему и вдарил как следует. Чтобы неповадно было. Скандал раздули ужасный, его мамаша прибежала с диким ором и криками о том, какой я ненормальный. Требовала, чтобы меня, так сказать, ликвидировали, - он усмехается. - Вот и пришлось перевестись, хотя я не жалею. В первой школе учиться было - пытка раскалёнными углями.

  Не такой уж чистый мальчик. А взгляд - сама невинность. Лгунишка.

  - А ты знаешь, что Славка тоже пишет? - вдруг спрашивает Миша.

  - Кто сейчас не пишет! Даже я стихами баловался.

  - Нет, я серьёзно. Она пишет под псевдонимом и даже печатается. Скрывает тщательно от семьи. Я думал, она тебе рассказала. У неё бешеная популярность на одном писательском сайте!

  Я чувствую себя немного обманутым.

  - Что пишет-то?

  - Ой, я тебе даже рассказывать не буду, у неё поинтересуйся. Зря, наверное, вообще это упомянул.

  Врёт или правда? Неужели Славка и впрямь что-то недоговорила? Да и какая к чёрту разница. Развлекается человек, как хочет. Может, боится чего. Или стесняется. Хотя стеснение - не про Славку.

  - Ты чего, расстроился? Прости, я не знал, что... - Миша делает виноватое лицо.

  Моя симпатия к нему начинает медленно испаряться. Странно, не повод же.

  - Просто подумал, что там скрывать, - я даже улыбаюсь.

  Внутреннее состояние колеблется между "очень обидно" и "как-то пофиг". Типичненько. Я привык, что люди вечно недоговаривают, умалчивают, скрытничают - и до конца никому не доверяют. Похоже, кредит Славкиного доверия оказался не настолько велик. Помню, как сам скрывал от семьи всякие мелочи - проблемы в школе, первую влюблённость (от неё осталась только записка на День святого Валентина, которую мне вернули за ненадобностью, и я с какого-то хрена храню её до сих пор), первые звоночки тревожного состояния брата. Выдавать его родителям казалось тогда нечестным, но потом я страшно жалел об этом. Хотя, чем они могли ему помочь? Скорее, сами довели бы до полёта.

  - Славка рассказывала о твоём брате, - неожиданно говорит Миша.