Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

К лету 1963 года позиция братьев Кеннеди, проявленная ими в ходе Берлинского и Карибского кризисов, была уже абсолютно ясна. Джон Кеннеди не начал бы полномасштабную войну ни при каких обстоятельствах; а следовательно, выполнить план Northwoods можно было лишь при другом президенте. Тем не менее план приняли к исполнению: противники Кеннеди поняли, что контролируют большинство министерств и ведомств, и решили действовать, как если бы Кеннеди досиживал в Белом доме последние месяцы.

Теперь, когда мы знаем про Northwoods, действия вскоре ставшего знаменитым жителя Далласа кажутся куда более понятными:

18 апреля 1963 года Освальд написал в нью-йоркский офис Fair Play for Cuba Committee[482], сообщив, что накануне раздавал литературу FPCC на улице, и попросил дополнительные экземпляры… 19 апреля офис FPCC прислал Освальду запрошенное… Используя настоящее имя, Освальд часто писал о своих планах и деятельности директору FPCC Винсенту Ли, который поощрял его заняться организационной работой в Новом Орлеане[483]. Ли не советовал Освальду открывать офис, но тот проигнорировал эту рекомендацию [Newman, 2008, р. 672].

Уже 24 апреля Освальд переехал из Далласа в Новый Орлеан и занялся организацией локального офиса FPCC. При этом он использовал чужую фамилию (некоего Хиделла) и почтовый адрес 544 Camp Street, совпадающий с адресом Кубинского революционного комитета, созданного ЦРУ для вербовки антикастровских агентов. 26 мая Освальд уведомил FPCC, что открывает офис в Новом Орлеане, и в течение трех следующих месяцев вел активную агитацию на улицах. Все это время переписка Освальда и его действия контролировались ЦРУ и ФБР, поскольку после его возвращения из СССР он был одним из 300 лиц, состоявших на особом учете — в качестве потенциальных агентов по использованию против СССР. Курировал этих потенциальных агентов не кто иной, как уже знакомый нам Энглтон.

Читатель. Вы хотите сказать, что…

Практик. Стоп! Вспомните, что мы писали парой страниц раньше, немного подумайте, и закончите фразу!

Читатель. …что Освальд тоже был ресурсом?!

Теоретик. Вот именно. Отправляя Освальда в Fair Play, Энглтон действовал в рамках Northwoods, создавая своему агенту биографию «сторонника Кастро». Но сам факт наличия под рукой человека, на которого можно было повесить любое преступление (как на «кубинского террориста»), означал, что теперь это преступление можно было совершить безнаказанно. Можно — но нужно ли?!

Как мы уже знаем, в 1963 году Энглтон и другие сотрудники силовых ведомств не считали нужным посвящать Кеннеди в свои планы. Они уже наловчились действовать «тихой сапой» и проводить нужную политику, ставя президента перед фактом; им оставалось лишь дождаться выборов 1964 года, на которых Кеннеди «утопили» бы агрессивной кампанией в СМИ (Люсы сделали бы это с удовольствием, Кэтрин Грэм — в отместку за друга семьи Джонсона), после чего сменивший Кеннеди республиканец, несомненно, одобрил бы любые военные операции. Противники Кеннеди были настолько уверены в собственных силах, что взяли в свои руки решение очередного внешнеполитического кризиса: вялотекущей войны между Северным и Южным Вьетнамом.

После раздела Вьетнама в 1954 году[484] Север остался за коммунистами, а на Юге ушедших французов сменило национальное правительство во главе с опытным политиком Нго Динь Зьемом, опиравшееся уже на поддержку США. Фостер Даллес и Эйзенхауэр решили сделать Южный Вьетнам очередным союзником в холодной войне, и открыли Зьему финансирование — однако не на подъем экономики, а на борьбу с коммунизмом.

Читатель. Ну, даже детям понятно, что вести борьбу с коммунизмом за деньги — одно удовольствие: чем больше коммунистов, тем больше денег!

Теоретик. Вот-вот, так что не приходится удивляться, что уже к началу правления Кеннеди «коммунистическая угроза» в лице провьетминских партизанских отрядов широко распространилась по Южному Вьетнаму. Ситуацию осложняла местная география — хотя формально два Вьетнама были разделены узкой нейтральной полосой, контролировать которую было относительно просто, фактически вдоль всей границы Вьетнама и Лаоса тянется горный массив, делающий эту границу весьма условной. Именно там позднее возникнет знаменитая «тропа Хо Ши Мина», а пока что это были отличные места для ведения партизанских действий.