Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

2 января 1963 года интенсивность этих действий стала очевидна всему миру: около 300 партизан, захвативших деревню Апбак в сотне километров от Сайгона, дали бой объединенным силам Южного Вьетнама и США, и, перед тем как отступить, уничтожили более 60 противников, включая трех американцев, и сбили несколько вертолетов. В отличие от других подобных стычек[485], битва при Апбаке получила широкое освещение в СМИ и заставила многих задуматься: а точно ли Зьем справляется с задачей противостояния коммунизму?

Как и в предыдущих случаях (с Гватемалой и Кубой), было понятно, что местные проамериканские силы мотивированы и организованы значительно хуже коммунистов. Сохранить Южный Вьетнам под американским контролем можно было только одним способом: военной оккупацией[486]. Именно в такой оккупации и видели смысл своего существования пентагоновские генералы; ведь зачем нужна армия, если она не воюет? Тем более что средства в Южный Вьетнам были вложены изрядные:

В период с декабря 1960-го по март 1953-го более 2 млрд долларов США было направлено на поддержку правительства Зьема. К марту 1963-го количество «советников» вооруженных сил США во Вьетнаме было увеличено до 12000… Март 1963 года стал поворотным в долгой войне во Вьетнаме. С этого месяца… американцам было разрешено первыми открывать огонь [Prouty, 2011].

Однако между разрешением открывать огонь и полномасштабной операцией по разгрому противника[487] имелась существенная разница. Для полномасштабной операции требовалась куда большая свобода рук, иными словами — полностью марионеточное правительство; Зьем же позволял себе изрядную долю самостоятельности. Когда в августе 1963 года Кеннеди назначил Лоджа[488] послом в Сайгон, Зьем прокомментировал это так:

«Они могут прислать десять Лоджей, — демонстративно заявил Зьем, — но я все равно не позволю унижать себя и свою страну!» [Dallek, 2004, р.670].

Точно такую же самостоятельность Зьем проявил в мае 1963-го, когда праздничная демонстрация буддистов была сочтена политической и расстреляна солдатами. Прокатившиеся по всей стране митинги буддистов Зьем назвал коммунистическими[489] и жестоко подавил. После этого поддержка Зьема упала до рекордно низкого уровня, и стало понятно, что с таким руководством войну можно только проиграть. В вашингтонском комитете по вьетнамским делам[490] разгорелась дискуссия, как быть со Зьемом, в ходе которой директор ЦРУ Маккоун произнес свою крылатую фразу: «Зьем — сукин сын, но он наш сукин сын!» Но другие члены комитета считали иначе, и, когда 21 августа во Вьетнаме началось очередное обострение, начали действовать:

ЦРУ сообщило, что генералы-диссиденты в армии Зьема опасались, что будут убиты людьми Нху[491]. Гарриман, Хилсман и Майкл Форрестол[492] решили, что пора действовать. Днем 24 августа они составили телеграмму новому послу США в Южном Вьетнаме Лоджу, в которой санкционировали поддержку США переворота против Зьема [Isaacson, Thomas, 2013].

Дело было в субботу, и обычного для принятия решений совещания в десяток с лишним человек собрать не удалось. Заручившись поддержкой заместителя госсекретаря Болла, Гарриман со товарищи принялся уговаривать президента, и тот согласился при условии, что согласятся и остальные — Раск и Макнамара. Телеграмма ушла в Сайгон, а когда в понедельник администрация собралась в полном составе, включая главного «голубя» Роберта Кеннеди, выяснилось, что переворот против Зьема поддерживают далеко не все. «Боже мой, — прокомментировал этот момент Кеннеди своему другу, — мое правительство расколото»; однако мы уже знаем по предыдущим обсуждениям, что «раскол» в администрации был излюбленным способом Кеннеди «замотать» вопрос и продавить свое собственное решение. Так вышло и на этот раз: