Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего

Над Западной Африкой разгорался рассвет. Солнце встало, а доктор Ланс Плайлер, руководитель службы неотложной медицинской помощи «Сумки самаритянина», работавший при больнице ELWA, в своем доме на берегу, сидя в постели, читал псалом из Библии. В открытое окно вливался пахнущий солью воздух и грохот и шорох прибоя, разбивающегося о пляж. В море рыбаки на деревянных лодках тащили сети из воды.

Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке…[43]

Слова псалма не помогали. Плайлер всерьез боялся того, что грозило Кенту Брэнтли и Нэнси Райтбол.

Весь день он занимался организацией авиационной эвакуации больных. Организация «Сумка самаритянина» для вывоза пациентов в Соединенные Штаты сумела нанять в частной авиакомпании Phoenix Air медицинский реактивный самолет «Гольфстрим III», оснащенный биозащитной изоляционной капсулой на одного пациента. Так что самолет мог принять на борт лишь одного инфекционного больного. Больной должен был быть доставлен в отделение интенсивной терапии высокой степени биозащиты больницы университета Эмори в Атланте.

Phoenix Air принялась монтировать капсулу в салоне, но работа оказалась сложной, и самолет ожидался в Монровии не раньше чем через три дня. Уверенности в том, что больные продержатся до прибытия самолета, не было. Поэтому, наряду с организацией эвакуации, Ланс Плайлер звонил по всему миру в поисках экспериментальных лекарств, которые можно было бы переправить к нему в Монровию. Он дозвонился, в частности, до американской компании Tekmira Pharmaceuticals, которая согласилась прислать ему немного своего экспериментального лекарства от Эболы TKM-Ebola.

КЕНЕМА

Около 10 утра, воскресенье, 27 июля

Мохамед Йиллах, брат Тетушки Мбалу Фонни, заперся в своей спальне и велел родным оставлять еду под дверью. Первый анализ его крови на Эболу оказался отрицательным. Он сдал кровь повторно, и на сей раз лаборант позвонил ему и сообщил, что результат положительный.

Узнав эту новость, Йиллах вышел из комнаты с широкой улыбкой на лице. «Ну, все в порядке. Анализ отрицательный», — сказал он родным. И вообще, ему стало гораздо лучше и он возвращается на работу. Он должен будет поехать на несколько недель в Кайлахун, а там сотовая связь весьма ненадежна. «Если будете мне звонить, а я не отвечу, значит, я буду вне зоны покрытия», — предупредил он родных. Тщательно избегая прикосновений, он попрощался с женой, детьми и матерью, сел на мотоцикл и укатил. Им не пришло в голову, что он прощался с ними навсегда.

Йиллах оставил мотоцикл перед больницей и сел в фургон машины скорой помощи, направлявшейся в лагерь «Врачей без границ» в Кайлахуне. Рядом с ним лежала на носилках медсестра Элис Ковома, которая пыталась спасти Мбалу Фонни, а потом готовила ее тело к погребению. Вскоре они оказались на койках в той же палатке, где лежал Хан. К тому времени туда же попал и лаборант из кенемской «горячей» лаборатории Мохамед Фуллах. Фуллах содержал в Кенеме неофициальную лечебницу и, вероятно, подцепил вирус от кого-нибудь из посетителей.

Йиллах чувствовал себя очень плохо. Однако, невзирая на собственное состояние, он принялся оказывать всю возможную помощь Хану и другим кенемским медикам, находившимся в палатке. Поздно вечером на телефон Йиллаха позвонил президент Корома, пожелавший подбодрить кенемских медиков. Йиллах сказал президенту, что все они, Божьей милостью, живы, и передал трубку Хану. Хан коротко переговорил с президентом, который сказал ему несколько слов ободрения. В тот же вечер Джозеф Фейр засиделся допоздна на рабочем месте в министерстве здравоохранения во Фритауне, и кто-то сказал ему, что президент Корома разговаривает по телефону с Ханом. Сразу же после того, как президент закончил говорить, Фейр подключился к линии:

— Дружище, это я Джозеф. Как твои дела?

Хан ответил хриплым голосом, выталкивая из себя отрывистые слова. Он сказал, что перестал есть. Ничего не удерживается в желудке.

— Я могу что-нибудь сделать для тебя? — спросил Джозеф.

— Ничего не хочу, разве что чипсы «принглс» и спрайт.

Фейр пообещал сделать все что сможет.

БОЛЬНИЦА ELWA

5 утра, понедельник, 28 июля

Кент Брэнтли проснулся, когда было еще темно, за час до рассвета. Он доплелся до туалета, сел на унитаз и испытал три мощных извержения поноса. Закончив, он встал и оглянулся. Унитаз был полон крови — черной крови. Он только что потерял от полулитра до литра крови. На него нахлынуло головокружение, и он чуть не упал в обморок. Он удержался на ногах и посмотрел в зеркало. За ночь его глаза налились красным — в белках появились обильные кровоизлияния, верный признак скорой смерти. Он также впервые увидел на собственном теле классическую сыпь Эболы, россыпь красных прыщиков, смешанных с небольшими звездообразными темными пятнышками, просвечивавшими сквозь кожу. То есть начались и подкожные кровоизлияния. Это, как он хорошо знал, было еще одним предсмертным симптомом.