Крокодилова свадьба

На улице раздался раскат грома, но тут, под сценой, он звучал приглушенно, словно пойманный в банку, и не мешал ходу мыслей.

Но потом его удары стали усиливаться, становились громче, громче… Пшикс слегка напрягся – либо на улице началась буря, либо у него поехала крыша, потому что гром здесь не мог быть столь отчетливым.

И только когда раздались слегка приглушенные голоса, пиротехник догадался, что это были шаги.

– По-моему, он должен быть тут, – раздался бас Увертюра.

После небольшой тихой паузы, главный режиссер забарабанил кулаками по люку, который вел с сцены под сцену.

– Эй! Пшикс! Ты там?!

Глиццерин хотел бы промолчать, но ответить пришлось:

– Да, сэр, я здесь.

– Не слышу! Погромче!

– Да, сэр, я здесь!

– И зачем надо было делать такую хорошую шумоизоляцию?.. ПШИКС, ТЫ ТАМ?!!!

– ДА, СЭР, Я ЗДЕСЬ!!!

– Зачем же ты так орешь, Пшикс! – проворчал Увертюр. – Срочно вылезай сюда – тебя ищут!

На секунду пиротехник подумал, что Октава что-то перепутала и пришла сюда раньше, а он об этом даже не догадался и испортил их «демо-версию» отношений, которые могли закончиться в любой момент. Поэтому Пшикс резко вскочил, отряхнулся и полез наверх.

Мысль потухла быстро, как спичка на ветру, и, открывая люк, пиротехник уже забыл, что это его так пришпорило торопиться.

Выбравшись на сцену и быстро привыкнув к свету магических фонарей, Глиццерин оглядел Увертюра, живот которого снизу казался еще больше, а потом пиротехник встал, выпрямившись в полный рост. Размер живота режиссера, к слову, после смены ракурса уменьшился совсем чуть-чуть.

– Слабый у тебя голосок, – кинул Увертюр. – В следующий раз, кричи погромче. Тут тебя зачем-то ищет господин люминограф.

– А, я думал, что это… неважно – а зачем я ему нужен?

– Не знаю, он хотел переговорить с тобой лично.

– Может быть, он все же решился дать мне сделать пару люминок?

– Повторяю, Пшикс, я не знаю, зачем он тебя ищет, но помяни мое слово – если ты что-то натворил, испортил и, тем более, если это связано со свадьбой Крокодилы, то…

– Я уволен?

– Всегда знал, что ты сообразительный! Но я подумаю – может быть, ты просто будешь понижен без возможности повышения.

– Кстати, – пиротехник оглядел сцену. – А где господин Диафрагм?

– Он…

– Стою в зрительном зале и очень пытаюсь сделать вид, что не слышу вас, – с мрачным видом – впрочем, привычным для себя, – произнес люминограф.

– О! А когда вы… – режиссер тоже был удивлен появлением Шляпса.

– Когда мне надоело ждать в холле, – вздохнул мужчина. – Можете оставить нас с господином Пшиксом наедине?

– Конечно, конечно! – с видом гордого бегемота Увертюр, поправляя красный пиджак, спустился со сцены.

Проходя мимо люминографа, он замедлился и шепнул:

– Если он что-то натворил, просто скажите мне, и…

– Обязательно, – голос Диафрагма прозвучал так деревянно, что, если бы деревянная армия старика Урфина Джюса начала набор не менее деревянных новобранцев, Шляпс был бы первым в списке и метил бы сразу на должность генерала.

Увертюр ушел, но люминограф не спешил двигаться. Подождав еще пару минут и убедившись, что теперь режиссер уж точно скрылся, Диафрагм зашагал к сцене, попутно доставая что-то из кармана плаща.

– Вы все-таки решили дать мне сделать пару люминок? – загорелся Пшикс, идя навстречу.

– Я же сказал, что нет, а нет может значит только нет и ничто больше.

– Так, а что тогда сучилось?

– Что случилось? Пшикс, не стройте из себя дурачка, у вас плохо получается. И разыгрывать людей вы, кстати, тоже не умеете – хотя, признаюсь, вышло ловко, я почти проверил.

– Не спорю, что не умею, но я никогда и не пытался, ну только совсем в детстве. Вы знаете, я забирался под кровать сестры, а потом хватал ее за ноги…

– Неинтересно, – Шляпс на корню обрубил начало истории-бестселлера. – Тогда как вы объясните вот это

Диафрагм полез во внутренний карман и неуклюже вытащил оттуда баночку из-под алхимического порошка.

– О, вы все же решили дать мне сделать пару люминок… – начал Пшикс и замолчал, как только внутри засветилась зеленоватая точка. Люминограф щелкнул пальцами и погасил пару магических ламп, отчего точечка замерцала еще ярче.

– Ну, узнаете? – нахмурил Шляпс брови.

Пиротехник просто смотрел на искорку, ничего не отвечая. Потом он нашел в себе силы выдавить слова – их там было, как зубной пасты в истощенном тюбике, которым пользуются уже пару лет.

– Нет, не узнаю. Но это… красиво

– Это издевательство, а не красиво! – возмутился люминограф. – Эта штука…

– Оборать-тереять-прать!

– Что, простите? – Глиццерина как кастрюлей по голове огрели.

– Это я и хотел спросить – что это такое, господин Пшикс?!

– Это не вы сказали?..

– Это сказало ваше пиротехническое чудо! Не знаю, как вы так сделали, но мне это действует на нервы – каким-то образом оно оказалось у меня дома, и кажется, что кто-то просто решил меня разыграть.

Пшикс наклонился поближе к стекляшке.

– Но я бы при желании не смог сделать такого, хоть цвет и похож на наш дым… – пиротехник нахмурился. – Вот это ювелирная работа, и, к тому же, говорит…

– Трыть-перетрыть-зарыть!