Крокодилова свадьба

Сегодня прогулка так и манила, потому что мама опять забегалась со свадебными делами. Девушка вообще не понимала, к чему все эти хлопоты, свечи, церемониймейстеры, и – о ужас! – горящее мороженое. Все же можно сделать в разы проще, на это и сил меньше уйдет, и денег. И вообще, Октаве все идеи Честера Чернокнига казались чересчур уж… вычурными. Но она его прекрасно понимала – в конце концов, трудно делать что-то иное в Хрусталии. Тут все пропитано необычностью, помпезностью и каким-то шиком-блеском, который словно бы закладывается у жителей на уровне генетического кода.

В общем, со всем этим свадебным беспределом самое то было выйти и запьянеть от прекрасной весны – к тому же, мама опять стала говорить… о молодом человеке. Интересно, может, она сама его придумала – и сейчас сидит, да думает, что дочка ходит под ручку с каким-нибудь юношей.

Октава любила действовать поэтапно, с чувством, толком, расстановкой, сначала думая, а потом – делая. И сейчас этап прогулок под ручку с каким-то… ладно, просто с каким-то, еще не наступил. В конце концов, в таких делах все тоже должно идти по определенному графику, притом идти аккуратно, как по очень тонкому, да еще вдобавок и подтаявшему льду.

Всему свое время. А еще лучше, если это самое все разложить по полочкам и контролировать.

Страшные люди эти перфекционисты

От воздуха закружилась голова, и Октава решила сделать паузу. Еще несколько раз глубоко вдохнув и насытив организм закатным вином, девушка зашагала дальше.

Но в нее врезались.

– Слушайте, ну можно хотя бы смотреть, куда идете, – фыркнула она, тут же включив внутреннюю противную, вредную и наглую маленькую девочку в качестве самообороны, хоть такое поведение для дамы было неподобающим. Зато помогало получше, чем ядовитые иглы.

– О, простите, я просто видимо переработал… и передышал воздухом.

И они разошлись в разные стороны – ну а что еще говорить-то? Хотя, будем честны, разговор продолжился – но только в головах, на уровне мыслей и может быть какой-нибудь альтернативной реальности, но в эти сложности мы вдаваться не будем.

– Ого, как она ловко всех отталкивает, – подумал Глиццерин. – И какая симпатичная.

– Ого, он тоже любит этот пьянящий воздух, – подумала Октава. – И какой симпатичный.

Случайные столкновения на улице – штука до ужаса уморительная и до того же самого ужаса жуткая. Они, столкновения эти, могут нести только два вида последствий: люди либо накликают на себя беду и приключения на одно место, которых ох как не ждали, либо влюбятся – ну, так, по-дурацки, даже не с первого взгляда, а просто.

Ну а что произошло в этом случае – думайте сами.

Честер Чернокниг походил на заводной механизм, который завели при рождении, и с тех пор он либо научился подзаводить себя сам, либо просто никогда не останавливался.

Церемониймейстер не мог сидеть без дела. Именно поэтому, вернувшись домой, он успел, во-первых, как следуют смазать усы апельсиновым маслом, а во-вторых, сделать все, что только можно было.

Честер протер пыль там, где ее нашел, расставил чашки, свечи, лампы и прочее наполнение дома, хотя оно и так было в идеальном состоянии. Когда приводить в порядок стало уже нечего, Чернокниг выглянул в окно – на улице практически сомкнулся занавес дня, и настало время этакого антракта для всего живого. Ночь наступала неспешно, потихоньку тушив свет.

Тогда лучший свадебный церемониймейстер семи городов приготовился сделать то, чего при свете дня как-то побаивался, да и просто не хотел.

Честер щелкнул пальцами – и желтые магические лампы в спальне погасли.

Теплый весенний воздух непрошенным гостем залетал в окно, принося с собой крупицы тьмы, которые пылью оседали вокруг, и совсем скоро в комнате стало достаточно темно – не глаз выкали, конечно, но вполне достаточно

Чернокниг вытащил из кармана небольшой ключик, притом с такой аккуратностью, словно этот предмет – магический, и в нем заточена смерть Чернокнигова. Или, в конце концов, этот ключик из желтого металла может открыть незримую дверь в кукольный театр с обратной стороны коморки. Ну, хотя бы портал в другой мир – на крайний случай.

Но ничего этого, конечно, ключ не делал. Честер просто боялся уронить его.

Двигаясь так, как это обычно делают перед первым свиданием – осторожно и неуклюже, что было не в стиле Чернокнига, – церемониймейстер открыл небольшой ящичек в прикроватной тумбе. Один из тех, где обычно хранят книжки, чтобы читать перед сном, или масла, бальзамы, а иногда даже какие-то документы.

Но Честер Чернокниг вытащил оттуда небольшую ампулу, закупоренную деревянной пробкой – в таких обычно дети хранят пойманных светлячков.

Свадебный церемониймейстер покрутил сосуд. Осколки тьмы продолжали собираться в густую массу, и вскоре за окном – как и в комнате – стемнело окончательно.

Честер потряс баночку. Там, внутри, за стеклом, словно проснувшись, что-то засветилось – что-то, не имеющее четкой формы, но двигающееся и источающее призрачно-зеленый, с нотками белого, свет. Маленький огонек несколько раз ударился о стенки сосуда.