Кроличья нора (СИ)

Эска опустил оружие первым. Но убирать палец с курка не спешил.

— Просто уходи, — уже не приказал он, а попросил. И этому тону Марк не смог не подчиниться.

Он вышел, не оглядываясь, и выскочил на улицу так быстро, что чуть не задел посетительницу.

И только сев в машину вспомнил, что оставил в кабинете куртку. К счастью, ключи и наличка остались в кармане джинсов. А мобильник он давно не носил с собой на сеансы, чтобы не мучиться с постоянным отключением. Так что возвращаться не стал. Пусть клуб подавится имуществом клиента. От Марка не убудет. Он все равно туда больше не вернется.

***

Домой Марк вернулся уже под утро, когда рассветное солнце заглянуло в спальню. До этого он колесил по всему городу, ни о чем не думая. Поездка отлично прочистила мозги. Приехав, он сразу направился к компьютеру.

Писал, не думая. Слова, которые он так долго искал, рвались на волю сами. Словно под диктовку, Марк написал пятнадцать страниц. Не мог остановиться, хоть и понимал, что это слишком много для публикации. А текст получается ироничным и даже злым — совсем не то, что требовалось.

Марк писал обо всем, что видел в клубе: о его посетителях, об обстановке («совсем не то, что вы ожидали бы увидеть»), о сессиях.

Поколебавшись, описал и Эску. Не указал имя, но завсегдатаи непременно поняли бы, о ком речь. Посвященные доминату страницы появились особенно резкими. Позже Марк прочитал их и несколько сгладил, убрав особенно злые, а также неправдивые пассажи. Он оставался прежде всего профессионалом. Не стоит использовать статью как месть за мелочные обиды.

Марк провел за письменным столом несколько часов. Стоило ему поставить последнюю точку, силы резко кончились, будто его выключили. Он едва дошел до кухни, чтобы перехватить бутерброд. А потом рухнул на кровать и проспал все до полуночи, не проснувшись даже на трель звонка — взволнованные коллеги искали его.

Пробуждение было резким: за два месяца Марк привык вставать в это время, чтобы не опоздать на встречу. Но сегодня идти было никуда не нужно. Он приготовил ужин и отправился вместе с тарелкой за компьютер.

Хотя Марк сам писал эти строки несколько часов назад, он все равно зачитался. Несмотря на резкость, статья получалась интересная, с перчинкой. Именно эти слова он искал так долго.

Вычитывать материал почти не потребовалось. Марк внес лишь незначительные коррективы и отправил его Льюису. Ясно понимая, что сбрасывает бомбу. И он был этим доволен.

***

На следующий день Марк отзвонился Кассию, чтобы сказаться больным, и больше к телефону не подходил.

Льюис был паникером по природе. Марк мог ясно представить, как редактор садится за стол, открывает в почте его статью, одобрительно поблескивая стеклами очков. А пару страниц спустя таращит глаза в монитор со священным ужасом. Едва дочитывает материал, а потом бросается к телефону, чтобы немедленно связаться с журналистом.

И крайне важно не попасться Льюису в это время. Поначалу редактор будет изрыгать проклятья, возмущаться, спрашивать, не свихнулся ли один из его сотрудников. А потом успокоится, перечитает статью еще пару раз и наконец будет готов к конструктивному разговору.

Увы, Марк недооценил своего редактора. Безуспешно прозвонив все утро, Льюис приехал сам. Обнаружив в рамке дверного глазка возмущенную физиономию главреда, Марк понял, что отсидеться не удалось.

К счастью, по дороге пыл Льюиса немного выветрился, и к Аквиле он приехал более-менее спокойным. Но все равно вместо приветствия прошел в гостиную и демонстративно шлепнул на стол распечатку.

— Что это за хрень?

Сердитый тон ему удался не очень, да и Марк уже знал, что такое настоящий хозяйский голос, поэтому не впечатлился.

Хрень он узнал сразу.

— Моя статья. Та самая, на которую ты выдал две тысячи долларов.

— Я выдал их, чтобы ты втерся в доверие, а не… Марк, я даже произнести этого не смогу!

— А как я должен был втираться к ним в доверие? Кофе?

Льюис поморщился.

— Коньяк?

Льюис кивнул и сел на диван, разматывая шарф и снимая пальто.

— Я именно такого эффекта и ожидал, — сказал Марк, разливая янтарный напиток по пузатым бокалам. — Возмущение, шок. Получилось?

— Чересчур получилось.

Льюис пренебрег правилами распития коньяка, осушил бокал целиком и жестом попросил еще.

— Я не могу это опубликовать, Марк, — сказал он, уже успокоившись. — Не обижайся. Статья потрясающ… Потрясает. Но это не наш формат. Не газетный и не журнальный.

— Годится только для желтой прозы? — подсказал Марк.

— Нет, написано отлично… Скорее для тематического журнала.

Льюис взял в руки распечатку, пролистал. Некоторые строки были выделены желтым маркером. Насколько мог разобрать Марк, редактор отметил самые смачные абзацы.

— Я ничего не хочу вырезать, — сказал он, опережая Льюиса.

— А жаль. Хотя оно и так было бы чересчур. Скажи честно: это правда? То, что здесь написано?

— Все до последнего слова. Основано на реальной истории.

— Тебе бы это издать и продать вместо той книжонки. Пришлось бы в тему. И в Тему.

— Не хочу, чтобы меня называли подражателем. Что ты будешь делать со статьей?

— Не знаю.