Кролиководство

Круглоголовая медсестра

После «Декоративно-прикладного искусства» — обед, а после обеда Банни на выходе из столовой останавливает чрезвычайно высокая и нескладная, с абсолютно круглой, как баскетбольный мяч, головой. Или как у персонажа комикса «Мелочь пузатая»[39], только Банни не помнит, у какого именно.

— Лапуля, — обращается к ней медсестра, — вас хочет видеть доктор Фитцджеральд.

Банни не уверена, что правильно расслышала медсестру, и отвечает:

— Меня зовут Банни.

— Банни, — повторяет ее имя медсестра, — а меня — Элла.

Банни идет за Эллой по длинному коридору, в конце которого они поворачивают налево, и возле второй двери справа Элла останавливается и говорит:

— Вам туда, лапуля.

Стандартизированное тестирование

Кабинет доктора Фитцджеральд похож на кабинет Департамента по регистрации транспортных средств: без окон, под потолком на специальных рельсах — люминесцентные светильники, картотечные металлические шкафы промышленного образца во всю стену. Доктор, которая сидит во вращающемся кресле за письменным столом из ламинированной древесно-стружечной плиты, как будто порывается встать, но спохватывается и предлагает Банни сесть на один из парных стульев, тоже из ДСП, расположенных по другую сторону ее стола. Подлокотники у стульев отсутствуют.

Банни дорисовывает в своем воображении, что доктор Фитцджеральд носит синие кожаные туфли на устойчивом каблуке высотой два с половиной сантиметра. Дорогие и скучные. Волосы длиной до подбородка, убранные за уши, не скрывают очевидного выбора сережек: мелкий жемчуг. Помолвочное кольцо с крупным бриллиантом (в один карат), достаточно солидное, чтобы не требовалось объяснений, как это им удается откладывать деньги на дом, но не настолько, чтобы привлекать лишнее внимание. Все в докторе Фитцджеральд лучше, чем в Банни, и не только потому, что Банни носит тапки-носки, а в носу у нее надувающаяся пузырем и похожая на медузу сопля, а просто потому, что доктор Фитцджеральд — лучше. Через стол, на котором царит порядок, она придвигает к Банни коробку с салфетками.

Банни берет салфетку, но даже не думает вытирать ею глаза и нос. Вместо этого она потеющими ладонями перебирает ее, как будто это четки для успокоения нервов. Влажные кусочки салфетки отрываются и падают Банни на колени; доктор Фитцджеральд задает вопрос:

— Сколько времени вы находитесь в таком состоянии?

— В каком состоянии? — спрашивает Банни.

За этим следует серия других вопросов: «Бывали ли у вас до этого депрессии? Как часто бывают приступы? Когда случился последний по счету и сколько времени он длился? Вы спите? Вы набирали вес? Теряли вес? На сколько? Как у вас обстоит с личной гигиеной?»

Банни утверждает, что каждую неделю моет волосы и раз в день чистит зубы, что не совсем соответствует представлениям о надлежащем соблюдении гигиены, но даже это лучше, чем то, что на самом деле. Доктор Фитцджеральд хоть и смотрит на нее подозрительно, Баннино вранье не разоблачает.

Последовавшие затем вопросы напоминают некое стандартизированное тестирование, в котором Банни на свой лад всегда была сильна. Против всех ожиданий, встречаемые с недоверием результаты ее тестов на проверку академических способностей входили в процент самых лучших. Но в отличие от тестов на проверку академических способностей, эти тесты не нацелены на определение объема знаний и способности решать логические задачи. Вместо этого они требуют от Банни оценить с помощью чисел то состояние мрака, поражения, паники, тревоги и горя, в котором она находится. И, как будто бесконечность можно оценить по десятибалльной шкале, доктор Фитцджеральд спрашивает:

— Как бы вы оценили свою депрессию по шкале от одного до десяти?

Банни вспоминает, как доктор Лоуэнстейн говорил ей о противоположных концах спектра, что для того, чтобы тебя понимали, чтобы быть нормальной, надо находиться в его середине, и отвечает:

— На пять.

— А ясность мышления вы по шкале от одного до десяти как бы оценили?

— На пять.

— А свою продуктивность?

— На пять.

Несмотря на то что пять — золотая середина, центр, норма, нормальность, эти пятерки каким-то образом при сложении друг с другом дают ноль, как будто это отрицательные числа.

Лекарственный протокол

В то время как доктор Фитцджеральд работает на компьютере, делая пометки, внося данные, а может, проверяя накопившуюся почту, Банни стряхивает кусочки влажной салфетки с коленей на пол. Спустя то ли пять, то ли пятьдесят пять минут доктор спрашивает:

— Какие лекарства вы в настоящее время принимаете?

— Велбутрин. — Что не совсем вранье, так как именно его она принимала относительно недавно. «Относительно недавно» почти то же самое, что «в настоящее время», то есть почти правда.

— Можете ли вы сказать, что он эффективен?

Чтобы удержаться от реплики, которая вертится у нее на языке: «Какого хрена вы задаете подобные идиотские вопросы? Оказалась бы я здесь, будь он эффективен?», Банни сжимает челюсти и качает головой.

Доктор спрашивает про другие лекарства: