Кроманьонец (СИ)

— Хватит вам ходить безымянными, — заявил я. — Пора вас пронумеровать.

И тут же взялся за дело.

Первым получил имя плотный дядька, немного пожиже Дуба. Его я окрестил Рахитом.

— Что значит это слово? — спросил озадаченный воин.

— А то и значит, что ты должен носить его и гордиться. А тебе быть Жирным.

— Мне? — изумился вышеназванный воин, с сомнением разглядывая свои костлявые суставы. — Великий вождь, наверное, это имя мне не совсем подходит.

Я осмотрелся по сторонам, углядел колдуна и подозвал его к нам. Тот подбежал трусцой, с готовностью заглядывая мне в глаза.

— Товарищ колдун, расскажите воинам всё, что знаете о злых духах, — распорядился я.

— Ну это… Они хитрые, коварные и злобные.

— Это всё?

— Да ты ведь и сам знаешь, великий вождь. Болезни, смерть — всё из-за злых духов. Или, например, стрела у охотника в цель не ложится.

— Из-за них же, — ввернул я. — И вот, представьте себе: сидят, значит, злые духи у костра и думают: дай сделаем кому-нибудь пакость. Болячек нашлём. И какой-то из них говорит: слышал я, что в одном племени есть воин, зовут Жирный…

Вышеназванного военнослужащего аж передёрнуло от подобных перспектив.

— Прилетают они к нам, — продолжал я. — Смотрят на одного воина, на другого. Этот вроде похож по описанию, но его зову Рахит. А этот — Дуб. На тебя, Жирный, они даже и не подумают. И улетят ни с чем. К поганому племени, например. Теперь поняли?

Все воины вытаращили глаза, поражённые такой, воистину нечеловеческой, хитростью. Колдун отпросился собирать лечебные травы, а я за две минуты закончил поименование личного состава. Разумеется, Старший Воин, Дуб и Волчонок остались при своих.

— Можете продолжать, — позволил я им.

Волчонок имел несвежий вид. Похоже было, что только громадным усилием воли он заставляет себя ходить по земле.

— Просидел всю ночь? — спросил я его.

— Да, великий вождь.

— Иди поспи. Прямо сейчас топай в пещеру.

— Но, великий вождь, часовые-то не спят днём.

Старший Воин, прислушивавшийся к нашему разговору, влепил Волчонку затрещину.

— Исполняй приказ! — рявкнул он. — Часовые! Они же меняются, не бодрствуют всю ночь!

Волчонок поплёлся к пещере.

Когда пришли охотники, я возился с готовыми кирпичами. Пёс их знает, высохли они уже или нет. И что будет, если начать строить дом из ещё сырых? Нет у меня строительного образования, и ничего тут не поделаешь.

Охотников вернулось двое, а отправлялось в лес десять человек. Они прошли мимо меня к кострищу; один из них сильно прихрамывал.

Старший Охотник в тот день своих прямых обязанностей не выполнял — работал над лепкой кирпичей вместе со свободной сменой. Он первым подлетел к своим подчинённым, около которых начали собираться люди. Пошёл и я.

— …закидали камнями, — донеслись до меня слова одного из вернувшихся. — Только мы двое остались живы и отползли в кусты. Думали всё, конец нам. А потом из-за деревьев вышли люди и стали смотреть на наших убитых. Поглядели и ушли. А мы вернулись.

— Кто это был? — спросил Старший Охотник.

Он аж побелел от ярости.

Уцелевший бросил на меня быстрый взгляд и ответил:

— Поганое племя.

Теперь на меня пялились все. Старейшина притворно вздохнул и смиренно сказал Старшему Мастеру:

— Что же теперь делать? Отомстить мы не можем, ведь великий вождь питает непонятную привязанность к людям из поганого племени.

— А ну заткнись! — потребовал я.

Народ ждал. Все побросали свою работу, даже собирателей кто-то оповестил о случившемся у нас несчастье. Не было только рыбаков. Я оглядел толпу и заговорил:

— Дорогие соплеменники! Никому я не позволю убивать наших, будь то неандертальцы, кроманьонцы, синантропы или гейдельбергские люди. Выходим прямо сейчас. Впереди идут воины. Цепью. С тыла нас прикрывают охотники. Становись.

Воины похватали оружие и выстроились в одну шеренгу. И на левом его фланге, конечно же, стоял Волчонок, невыспавшийся и взъерошенный. Застывший около него низкорослый Оглобля делал вид, будто пацана он не замечает.

— Воинов поведу лично я. Охотников — Дуб. За вождя племени остаётся Волчонок.

Последней фразой более всего оказались озабочены корзинщики. Пока Дуб строил свободную смену охотников когортой, когда ко мне подлетел Старейшина.

— Великий вождь! А как же закон?! Если вождь уходит, то за него остаётся совет старейшин!

Щёки его тряслись, глаза лезли из орбит от возмущения. И дураку понятно, что как только я удалюсь со стоянки, он тут же поведёт народ в Зимние Пещеры. Или, на худой конец, взбунтует до невозможности.

— А мы к этому закону примем поправки, — ласково сказал я. — Вы — люди пожилые, совершенно незачем нагружать вас лишними заботами.

Старейшина умчался, яростно шипя и размахивая руками.

— Я знал, что так будет, — сказал мне Волчонок. — Ты не хочешь брать меня на настоящее дело и готов придумать любую…

— Замолчи сейчас же! — прикрикнул я на него. — Ты видел, чтобы кто-то из воинов постоянно обсуждал мои приказы? Смотри, уволю без выходного пособия. Твоя задача — присматривать за стариками.

— Понятно, великий вождь.

— Они могут попытаться взбунтовать племя. Ты должен этому помешать.