Кроме шуток

Мать потянулась к ней одной рукой, что, как знала Чарли, было ее версией объятия, потом села в машину и выехала задним ходом с парковки так быстро, как будто ее освободили из плена.

Твоя мама просто пытается помочь.

Хреново получается.

Отец вздохнул.

Целью этого импланта всегда было…

Облегчить ей жизнь?

Облегчить жизнь тебе.

Вот что облегчает мою жизнь.

Чарли повертела руками перед глазами отца.

Да, она ошиблась, – сказал он. – Но она хотела как лучше. Она переживает.

Переживает? У меня в голове кусок металла!

А если бы тебе его не поставили? Если бы ты так и не научилась говорить?

Многие люди вообще не разговаривают, – сказала она, хотя на самом деле Остин был единственным таким человеком, которого она знала. – И у них более нормальная жизнь, чем у меня.

Нормальная? – сказал он. – Разве не против этого ты всегда бунтовала?

Почему ты ее защищаешь?

Я просто говорю, что она тебя любит. Может быть, это суровая любовь…

Это у вас с ней так было? “Суровая любовь?”

О нет, меня она ненавидела, – сказал он.

Чарли застонала.

Но тебя она не ненавидит. Несмотря на все усилия, которые вы обе прикладываете.

Пойду делать уроки, – сказала Чарли.

Сейчас?

Чарли закатила глаза и ушла в свою комнату. Раньше она считала большой несправедливостью то, что у нее такие отношения с матерью, но в последнее время стала думать, что настоящая несправедливость – это ждать, что мать будет понимать другого человека только потому, что она его родила. Чарли постоянно прощала своему папе беспомощность. Почему же маме не позволено ошибаться? Может, “Питер Пэн” каким‐то образом повлиял на нее всеми этими разговорами о потерянных и добытых матерях. В любом случае, сегодня Чарли не включала процессор, а ее мама ни о чем не догадалась, и пока что, подумала она, это очень хорошо.

Способы лечения