Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

Г.К. Граф и его приятель мичман Коссаковский нашли у вдовы какого-то чиновника две «чистых и сравнительно прилично обставленных комнаты». В этом же домике у «одной богомолки» снял комнату лейтенант Домбровский. Вскоре оказалась, что в этой квартире останавливаются богомольцы, приезжающие к отцу Иоанну Кронштадтскому. Как-то, вернувшись домой, Домбровский был поражен, увидев, что вся прихожая, коридорчик и соседняя комната полны народу. Какие-то мужики и бабы вповалку лежали на полу и спали. Ему буквально приходилось шагать через них. Утром, уходя на лекции, он никого не застал. Оказалось, что богомольцы весь день молятся и «бывают в подворье», а на ночь приходят в этот дом. Богомольцы вели себя исключительно тихо, вот только воздух в прихожей был «чрезмерно спертый».

6 декабря 1907 г., в Царский день, Г.К. Граф произведен в лейтенанты и, надев виц-мундир с новыми эполетами, отправился на бал в Инженерное училище. Этот бал считался самым большим в Кронштадте. Он открывал сезон, и сюда съезжалось все кронштадтское общество и даже приглашенные гости из Петербурга.

Одно из популярных зимних развлечений в Кронштадте – катание на коньках на льду Итальянского пруда. Когда-то здесь была «портомойня», прачки полоскали белье. Но в конце 1870-х гг. им пришлось перебраться за Петербургские ворота. Каток на Итальянском пруду считался одним из лучших в Кронштадте – здесь играли духовые оркестры. В маленьком домике был оборудован буфет, имелась и небольшая комнатка для отдыха уставших дам. На катке проводились даже соревнования по скоростному бегу на коньках. Кольцевая дорожка было огорожена веревками, а зрители располагались внутри огороженного участка. Первое соревнование состоялось 5 марта 1906 г. Победитель получил золотой жетон, занявший второе место – серебряный жетон с накладным золотым коньком, за третье – серебряный жетон с серебряным коньком.

Настоящим праздником стал костюмированный бал, состоявшийся на катке 10 февраля 1908 г. Разумеется, и здесь были призы, в распределении которых участвовали и зрители, и сами участники. Не меньший ажиотаж вызвало выступление 11 января 1911 г. известного фигуриста Григорьева, показавшего зрителям «фигуры высшей школы фигурного катания»[377].

1908 г. стал очень важным в жизни крепости, а значит, и всего города. Русско-японская война предъявила новые требования к фортификации. Поэтому план перестройки крепости, разработанный под руководством Н.Н. Обручева, не был реализован полностью. Бомбардировка японской осадной артиллерией Порт-Артура показала необходимость вынесения передовых фортов на расстояние, превышающее дальность стрельбы самых современных орудий. А развитие артиллерии в тот период было необычайно стремительным. Еще 28 мая 1907 г. комендант Кронштадтской крепости доносил: «Недостатки крепости так велики и обильны, что считать крепость, в случае необходимости, способной исполнить свое назначение нет никаких оснований». Это мрачное мнение подтверждалось объективными фактами: «а) форты крепости настолько мало вынесены вперед, что весь остров Котлин подвержен бомбардировке, в то время как неприятельский флот совершенно неуязвим для нашей артиллерии; б) форты второй линии – устарелой конструкции и никакого сопротивления оказать не могут. Форты первой линии далеко не отвечают современным требованиям; в) вооружение крепости ни по калибру, ни по дальности, ни по скорострельности и силе фугасного действия снарядов не соответствует современной морской артиллерии; г) материальная часть крепостной артиллерии пришла в совершенное расстройство»[378].

Таким образом, созрело решение о строительстве двух новых фортов Кронштадтской крепости: «Алексеевского» («Красная Горка») на южном берегу Финского залива и «Николаевского» («Ино») на северном.

Работы на новых фортах велись очень активно, правда, в 1910 г. пришлось вносить существенные изменения в первоначальный проект – на вооружении ведущих морских стран появились новые, 12-дюймовые орудия. На новых фортах такие же решили разместить по восемь штук: четыре в двух 2-орудийных башенных установках и четыре в открытых установках.

В 1911 г. литерные форты «А» и «Б» наконец официально получили нормальные названия: «Обручев» и «Тотлебен» соответственно. В этом же году произошло и очередное наводнение, сопровождавшееся сильным штормом. Об этом читаем в приказе военного губернатора от 26 ноября 1911 г.:

«Во время свирепствовавшего 20 сего октября шторма, когда корабли, стоявшие на рейде срывало с якорей, а пароходы дрейфовали, двухмачтовый галиас[379] „Михаил-Нарва“, принадлежащий крестьянам М. Никитину и Ф. Нестерову, сорвало с якоря и отбросило на ряжи у Кроншлота, вследствие чего он поднял сигнал о помощи.