Кровь ангелов

Нет, похоже, дело не только в том, что им обоим пришлось встать посреди ночи. Что-то произошло с этими двумя за время, что было потрачено на полет к Аллювии и обратно. Почему-то испарилось уважение, которое союзники-люцифериты выказывали к претенденту на Мерцающий трон, словно он вновь стал тем же сопливым мальчишкой, едва ступившим на землю Сильвании.

Они оспаривают право Ларса отдавать приказы и даже смотрят иначе.

Интересно, и что стало тому причиной?

– Не мои, – сказал он. – Но это выгодное вложение, иначе бы вы не стали его делать… Или не так?

– Конечно, так, – отозвалась наставница.

Она хотела добавить что-то еще, но Ларс ее опередил:

– А в чем причина изменения плана? Что случилось?

Он отсутствовал почти семь стандартных суток, и за это время могло произойти очень многое.

– Для начала то, что из Империума прибыла депутация сенаторов, и все по твою душу, – сообщила Ультима. – Мы не знаем, смеяться по этому поводу или тревожиться.

– Сенаторы? Это как?

Ларс недоверчиво поднял брови – чтобы знатнейшие патриции Империума явились сюда, на Галликум? Скорее уж легаты и проконсулы армии пришлют тайного гонца с известием, что они готовят мятеж.

– По той информации, что нам скормили, они прилетели тайком от Вальгорна, – вступил Эний. – Что он кровавый тиран и все такое, и они готовы отдать Мерцающий трон тебе, помочь всем, чем могут, но для этого должны с тобой встретиться и убедиться, что ты настоящий, что кровь ангелов струится в твоих жилах.

И бывший эдил скептически хмыкнул.

– Верится с трудом, – проговорил Ларс.

Он ждал расспросов о том, как прошел полет на Аллювию, но на самом деле был рад, что его ни о чем не спрашивают, не хотелось вспоминать пустой дом, «замороженный» труп примаса во дворе, жалобный крик улетающей сони и заросшие сорняками поля.

Ведь все и так ясно: раз вернулся один, то никого из родственников не нашел.

– И нам, ага, – сказала Ультима. – Но упускать такую возможность не стоит, вдруг там и вправду что-то серьезное? Надо встретиться с этими сенаторами, все равно нам нужно подождать, пока кое-кто прилетит на Галликум из пределов Империума.

– Кто именно? – требовательно спросил Ларс. – Что вообще происходит, отчего задержка? Нужно действовать, пока Вальгорн занят войной с ургами и пока в ней не одержано особых побед.

Либо они ответят прямо, и тогда он окажется в курсе дела, либо вынуждены будут уступить, и тогда он тоже в выигрыше.

Ультима и Эний переглянулись.

– Ладно-ладно, но нам необходимо переговорить с одним человеком… решить кое-что, – протянул бывший эдил, и вышло это у него не слишком уверенно.

– И что? Этот «один человек» может прибыть и на Керимбу, – отчеканил Ларс.

Там, во владениях Марибода, он значит куда больше, чем его спутники, «телохранительница» и «советник», и вряд ли кто-то сможет явиться на Двор Судьбы тайком от хозяев.

А руку на информационном пульсе нужно держать постоянно, если не хочешь находиться в положении марионетки.

– Разбежался, посмотрим, – сказала Ультима. – Завтра утром решим…

Раскидистые псевдопальмы в кадках, некоторые цветут, и от темно-синих лепестков распространяется кислый запах. Квадратные участки газона, подстриженной травы, чередующиеся с плитками мрамора так, что получается нечто вроде зелено-серой мозаики, журчание воды в крошечном фонтанчике, а наверху – ярко-синий квадрат, пронзительное небо Галликума.

Перистиль в доме эру Кацста был настолько велик, что тут бы поместился транспортный карпентум.

Ларс сидел в кресле с высокой спинкой, стоявшем у задней стены, напротив входа. По сторонам от него располагались Эний и Ультима, мрачные и недовольные – утром они выдержали второй раунд спора, начавшегося еще ночью, и потерпели поражение.

Отлет на Керимбу назначен на вечер, а отсюда они уедут сразу после встречи с сенаторами.

По какой причине возникла задержка и кого они ждут, Ларс выяснить так и не смог, несмотря на расспросы. Ничего, эта загадка разрешится, пусть не сегодня, но в ближайшие дни, он спокойно подождет.

Кто не умеет терпеть и держать паузу, вряд ли достоин Мерцающего трона.

– Ну что, пожалуй, все приготовлено для приема гостей, – сказал эру Кацст, еще раз оглядев перистиль.

Сегодня хозяин дома одет в белоснежную тогу с алой полосой, символ потерянного статуса и память о тех временах, когда он обитал на Монтисе и раз в месяц, а то и чаще отправлялся на заседания сената.

– Пускайте их, – велел Ларс.

– Да, мой господин, – эру Кацст поклонился и хлопнул в ладоши.

Двое слуг-гомункулов потянули за золоченые ручки, и двери бесшумно разошлись.

Первым порог переступил высокий мужчина с седой гривой, за ним двигались двое стариков, похожих как братья, семенил узколобый крепыш с мрачными глазами, важно вышагивал некто тощий…

Всего девять человек, патриции, сенаторы, родовитые и богатые главы фратрий.

Ларс смотрел на них внимательно и спокойно, пытаясь определить, с кем он имеет дело – с подосланными Вальгорном или с людьми, действующими по собственной воле, с переговорщиками или убийцами?

Странно, но первый взгляд не позволил ответить на этот вопрос.