Кровь боярина Кучки

Что же она творит? Она отступает к тесовой стене и трижды стучит в неё. Сейчас люди войдут, схватят Рода. Однако страха в нем нет, только недоумение. В одрину вошла Лиляна и в неверном мерцанье светца разглядывала его расширенными очами.

- О, Родислав Гюрятич…

- Уля, ты все ж таки испугалась меня? - еле вымолвил Род.

- Не тебя, себя испугалась, - поправила юная княгиня.

Некоторое время одрину тяготило молчание.

- Тебе надо сейчас уйти, Родислав Гюрятич, - первой заговорила Лиляна.

- Мне? Сейчас? Уйти? - не поверил Род.

- Ты совсем позабыл про нашего братца Якимушку, - упрекнула Улита, вдавливая за спиной ладони в крепкую тесовую стену, - Я ведь только ради Якимушки стала женой Андрея. А теперь… теперь он мой муж. Мы повенчаны. Стало быть, не судил нам с тобою Бог…

А Лиляна тем временем собирала «кошку», укладывала в торока, где скрипели не нужные никому ремни помочей.

- Ой, страсти какие! - боялась уколоться сенная девушка.

- Я просила за тебя, Родинька. Моей мечтой было всегда видеть тебя рядом. Ведь ты этого хотел, согласясь на батюшкино усыновление. Бедный батюшка! - закрыла она лицо руками. - Нас с Якимушкой ждала та же участь, если бы не Андрей… Он слышать не желает о тебе, бешеный ревнивец!

Род неверным шагом приблизился:

- Простимся, У ля?

- Нет, - вдавливалась она в стену. - Не подходи. Я не выдержу…

Деловая Лиляна подала ему груз, взяла за руку:

- Нам пора, Родислав Гюрятич. Я тебя проведу тишком. Будь покоен.

Последнее, что он видел, уходя: Улита бросилась на свой одр, и в ушах долго ещё звучали её глухие рыдания.

- Нынче сызнова попросила квашеной капустки, - на ходу шептала в ухо Лиляна.

- Что?.. Причём капуста? - не понял Род.

- Да при том, что моя госпожа брюхата, - объяснила сенная девушка.

Выведя несчастного через чёрный ход, чернавка было пошла к боковой калитке, Род запротестовал:

- Уйду тайным ходом.

- Не бойся, боярин, в этой калитке как раз наш Томилка бдит.

- Нет. - Он решительно отнял руку. - Меня в н ном месте ждут.

И весьма скоро пожалел, что не послушался своей проводницы.

У прикрытого лаза белела понка, обрисовывая девичью стать. Неприятно знакомым повеяло от неё на юношу. Отступить он не мог, иного пути для него сейчас не было. Решительно шагнув к подкараулившей его понке, он ждал от неё сигнала, по которому вся Андреева свора явится, откуда ни возьмись. Кто же эта шальная нюхалка?

Вплотную подойдя, он узнал Вевею.

- Здрав буди, свет мой ясный, - тихо приветствовала она ночного гостя.

- Что ж не зовёшь людей? - спросил Род.

- Был бы не один, непременно бы позвала, - сообщила рыжая соглядатайка, прежде верно служившая Кучке, а теперь, по всей видимости, Андрею.

- Не желаешь моей погибели, так позволь уйти, - деликатно попытался он отстранить её.

- Не кручинься, - взялась утешать Вевея. - Зеленоглазая злица жаждет тебя по-прежнему. Да не тобою, другим она подевичена и после посяга пребывает под чарами Андреева первомужества. Не понять тебе этого бабьего состояния.

- Отчего ж не понять? - все-таки оттёр он от лама докучливую рыжуху, - Досачиваюсь…

Прощай, голубь мой серебристый, - вдруг уколола его поцелуем в щеку Вевея. И, уже оттолкнутая возмущённым Родом, тихо хихикнула, грозя пальцем: - Помни: я-то с тобой не навек прощаюсь.

Ловкой ножкой выбила она перед ним тесный лаз.

Оказавшись за тыном, он шумно перевёл дух.

- Ты… один? - в нетерпении теребил его выросший как из-под земли атаман.

- Я… да, один. А она… осталась.

Уже в карети, сотрясаемый бешеной ездой и плохой дорогой, Род кратко сообщил Фёдору обо всем, что произошло в одрине.

- Так… так… - прерывал его речь Дурной. - Что ж, - подытожил он, - быть по-моему: бросаем эту украденную Шишонкой посудину на Старо-Русской дороге и - в Азгут-городок, в Затинную слободу. Там устроим смотрины.

- Нет, - твёрдо вымолвил Род. - Ты спешишь к своим братьям, а я - к друзьям в Киев. Надобно кое с кем повидаться, на столицу, кстати, взглянуть, а оттуда - на север, в гости к Господину Великому Новгороду.

Бродник то ли обиженно, то ли задумчиво промолчал. Перед тем как велеть Шишонке остановиться, хмуро изрёк:

- Приглашать - не неволить. А вот ежели на ратном поле сойдёмся… Я все ж таки к Ольговичу поведу своих братьев. А тебе отчего бы не оказаться в великокняжеских полках?.. Так вот, коли сойдёмся, давай узнавать друг друга по красному лоскуту на шапках. Не станем брать на душу братоубийственного греха.

- Я этого греха на душу не возьму, - твёрдо пообещал Род. - И никоим образом не окажусь в полках Изяслава. Более не ищу боярства. Жизни из княжеских рук мне отныне не надобно.

8

Путь на Киев через Козельск прямее. А Старо-Русская дорога через Смоленск даёт большую клюку, зато наезжена, безопасна. Куда было спешить Роду? В Смоленске пытался найти Ивана Берладника, да опоздал. Иван уж рассорился с тамошним князем Ростиславом, как прежде с Ольговичем. Сказали, что галицкий изгой служит теперь Гюргию, рыщет по непокорным новгородским погостам, обирает тамошних мытоимцев. Неприкаянный, неугомонный Берладник!