Кровь драконов

Ведь когда Тимара оставалась в городе, ей неизбежно приходилось сталкиваться с Татсом и Рапскалем. Поскольку молодые люди постоянно соперничали друг с другом в попытке добиться ее благосклонности, от их прежней дружбы не осталось и следа. До драки, правда, дело не доходило, но, если у них не получалось избежать встречи, возникшее напряжение полностью исключало возможность нормального разговора. Пару раз Тимара оказывалась между ними и горько об этом жалела. В такие моменты Рапскаль осаждал ее нескончаемой болтовней, а Татс пытался привлечь внимание, демонстрируя девушке мелкие вещицы, которые он для нее изготовил, или докучал историями о новых открытиях в городе. Тимара с ужасом думала о том, как все это выглядит со стороны: остальные наверняка думали, что она намеренно провоцирует их соперничество. Эти двое были просто невыносимы. Если Татс подмечал в Кельсингре нечто, казавшееся ему любопытным, Рапскаль обязательно заявлял, будто знает, что это такое, и пускался в бесконечные нудные объяснения. Татсу оставалось только возмущенно хмуриться в ответ. Поскольку хранители по-прежнему собирались вместе почти на каждую трапезу, поведение парней невольно привело к расколу внутри группы. Сильве поддерживала подругу, неизменно садясь рядом с нею, хотя ухажерам Тимары это и не слишком нравилось. Харрикин даже не пытался скрыть того, что принял сторону Татса, а вот Кейз и Бокстер явно были в лагере Рапскаля. Кое-кто не выражал особых предпочтений, а некоторые — например, Нортель и Джерд — либо вообще не обращали на происходящее внимания, либо отпускали ехидные комментарии.

Если один из юношей был занят на работе, второй пытался воспользоваться его отсутствием, чтобы добиться расположения Тимары. Когда, скажем, Татс трудился над возведением причала, Рапскаль настаивал на том, что пойдет вместе с ней на охоту, даже если ее напарником в тот день и назначали Харрикина. Но хуже всего были те часы, когда свободными оказывались и Рапскаль, и сама Тимара. Тогда он караулил девушку у двери комнаты и умолять ее снова прогуляться вместе с ним: побродить возле виллы и у колонн памяти, чтобы узнать что-нибудь новое о своих предшественниках-Старших.

Тимара немного стыдилась того, что она очень часто сдавалась под напором Рапскаля и принимала его приглашение. Это было бегство в ослепительно утонченные времена. В том мире грез она изящно танцевала, вкушала потрясающие яства, смотрела увлекательные представления — и вообще жила той жизнью, которую прежде даже представить себе не могла. Однако небрежные наблюдения, сделанные Амариндой, помогали Тимаре понять, чем являлась Кельсингра в былые времена. В этом удивительном городе в оранжереях круглый год выращивали фрукты и зелень, а обычные люди из поселений на противоположном берегу реки обменивали урожай или добычу на магические изделия Старших. Вместе с Карсоном и Элис Тимара осмотрела несколько громадных теплиц. Там вполне могли разместиться и драконы. Грядки были подняты на высоту груди, а деревья росли в огромных кадках. Однако все уже давным-давно погибло, оставив лишь едва заметные следы листьев на полу и прогнившие пни в почве. Тем не менее земля в емкостях казалась пригодной для использования, а вода до сих пор вытекала из прохудившейся системы труб, которые прежде обогревали и поливали грядки.

— Но поскольку у нас нет ни семян, ни саженцев, все это пока абсолютно бесполезно, — печально заметила Элис.

— Надо дождаться весны, — отозвался Карсон. — Можно будет пересадить сюда дикие растения и выращивать их.

Элис медленно кивнула:

— Если нам удастся собрать семена или взять отростки от знакомых растений, то Старшие смогут заняться фермерством. А может, Лефтрину удастся привезти нам рассаду.