Кровь эльфов

Край озера сплошь зарос кувшинками и водяными гиацинтами. Лодка врезалась в эту гущу с сухим шорохом. В разрывах зарослей проступала темная вода, как сок в разрез сочного плода. Кьорл вслед за Левадисом шагнул на берег. Их сопровождали десять эльфов — эскорт, отобранный оружейником. Крис и Идна остались в доме Левадиса в Озерном Крае. Эльфы с пониманием и некоторым сочувствием отнеслись к полукровке, тогда как Крис столкнулся с их холодностью и отчуждением. В большинстве своем эльфы не любили людей.

— Без короны Кариона ты не можешь стать королем, — Левадис был неумолим. — Да, это формальность, твой отец практически не носил корону, но если хочешь, чтобы эльфы последовали за тобой — придется соблюдать традиции. Эта корона — символ власти твоего рода. Никто другой не сможет носить ее.

— Я уже начинаю жалеть, что согласился на это, — Кьорл чувствовал себя провинившимся учеником, которого отчитывает Мастер Оружейник.

— Какое счастье, что тебя не слышит твой дед Рэлеван! — сказал Левадис.

— Мне жаль, что он не слышит меня, — парировал Кьорл.

Левадис улыбнулся в ответ. Сейчас Кьорл все больше напоминал ему Рэлевана. Левадис искренне жалел, что великий король эльфов не видит своего внука.

Гробница была вырублена в скале из темного глянцевитого обсидиана; казалось, камень поглощал падающий свет. Буйная растительность покрывала подножие скалы, словно застывшая зеленая волна, нахлынувшая на черный камень. Мясистые ползучие лозы и ярко цветущие лианы несколько смягчали вид нависающего над ними утеса, но пышная зелень столь резко контрастировала с черным камнем, что это придавало ему какую-то чуждую, враждебную атмосферу, от которой становилось дурно.

Подъем занял несколько часов. Широкая лестница, вырубленная прямо в скале, извиваясь, вела на самый верх. Оттуда открывался вид на долину, тонувшую в утреннем тумане.

Эльфы остановились у массивных дверей. На них серебром и синими кристаллами топаза был выложен герб Белых королей — граб[1] и семиконечная звезда.

— Это фамильная усыпальница Белых королей. Здесь похоронен твой дед Релеван и твои родители. Я не позволил клану Зирт отправить их на погребальный костер.

Левадис достал толстый серебряный ключ и отпер гробницу. Эльфы распахнули тяжелые ворота. За ними начинался широкий тонущий во мраке коридор, уходящий вглубь скалы. Пол и стены коридора были выложены темными гранитными плитами, отчего тьма внутри казалась почти осязаемой. Эльфы впереди зажигали светильники в стенах. Левадис уверенно шел впереди, Кьорл ступал за ним с некоторой опаской, словно боясь потревожить духов усопших.

Коридор раздваивался. Из левого ответвления веяло холодом и сыростью. Левадис уверенно свернул направо.

— Вход в гробницу Рэлевана запечатан. Нам незачем тревожить его дух.

— Скажи, Левадис, почему умер мой дед? — спросил Кьорл. — Он был достаточно молод. И мой отец…

— Никто не знает, — ответил Левадис. — Рэлеван стал увядать, как дерево с обрубленными корнями. Война с людьми подточила его силы. Но было еще что-то. Не стоит говорить здесь об этом.

Воздух в зале, куда привел их Левадис, был сухой и теплый. Гробница была отделана не мрамором, а хрусталем. Блестящие стены возвышались на несколько десятков метров, образуя купол, имитирующий звездное небо. Блеклое сияние светильников, зажженных эльфами, отражалось от стен яркими переливами всех цветов радуги.

Центр помещения занимал небольшой бассейн, вода прозрачностью не уступала горному хрусталю, которым отделаны стены гробницы. Бассейн окружало кольцо кустов, трав, цветов и даже небольших деревьев, высеченных из камня настолько искусно, что можно было разглядеть каждый листочек, каждую щербинку на коре.

Посередине бассейна высился куб из черного обсидиана. Под огромной полупрозрачной хрустальной плитой саркофага лежали его родители — Карион и Тавия. Глаза Кариона были закрыты, словно он спал, одна рука покоится на эфесе лежащего на теле меча, второй он обнимает жену. Богато отделанный белый плащ был накинут на одно плечо. Длинные светлые волосы обрамляли красивое, с тонкими чертами лицо, хранившее мирную, спокойную улыбку. Тавия в небесно-голубом платье положила голову ему на плечо. Магия эльфов оградила их тела от тлена и разложения. Сквозь хрустальную плиту казалось, что родители Кьорла просто заснули в объятиях друг друга.

— Она была чудо как хороша, талантлива, музыкальна, — продолжал Левадис с нескрываемой грустью в голосе. — Ей пророчили стать Верховной Жрицей Селены. Впрочем, все изменила одна случайная встреча. У Кариона хватило мужества и сил отстоять свои чувства.

— Мне все рассказывали, как он правил, но никто не говорил, как он любил, — Кьорл повернул голову, Левадис, не отрываясь, смотрел на Тавию и гладил хрустальную плиту над саркофагом. Теперь Кьорл удостоверился: оружейник был влюблен в его мать.

— Левадис, — тихо позвал Кьорл. — Я понимаю.