Кровь фюрера

— Я свяжусь с тобой, если что-нибудь выясню. — Он улыбнулся. — Заезжай ко мне как-нибудь. Сейчас у меня редко бывают гости.

Около полудня такси остановилось возле здания аэропорта, и Фолькманн, расплачиваясь с водителем, заметил темно-зеленый «ситроен», выворачивавший из-за терминала. По дороге в аэропорт он уже видел эту машину в зеркале заднего вида.

Машина была слишком далеко, и он не мог как следует рассмотреть пассажиров, но, осмотревшись повнимательнее, он заметил молодого блондина с газетой в руках, который стоял возле офиса «Хёрц»[35]. На нем был длинный темный зимний плащ, волосы спадали на глаза. Фолькманну в этом блондине что-то показалось знакомым, и он, наконец, вспомнил, что сегодня утром уже видел его в аэропорту, — тот стоял у прохода для пассажиров, не задекларировавших багаж, когда Фолькманн выходил из посадочной зоны. Предъявив билет, Фолькманн обернулся. Молодого человека с газетой уже и след простыл.

Дойдя до входа в аэропорт, Фолькманн оглянулся. Зеленый «ситроен» тоже исчез, блондина в толпе не было.

Фолькманн минут десять занимался всякими мелочами, но не заметил за собой слежки. Вернувшись к входу в посадочную зону, он был уверен, что за ним не следят.

Глава 27

СТРАСБУРГ, 13 ДЕКАБРЯ

Фолькманн вернулся в штаб-квартиру DSE в три часа. Он позвонил в офис Петерса, но секретарша сказала ему, что Петерс сегодня ушел пораньше. Фолькманну позвонил дежурный офицер и соединил его с Яном де Ври.

— Поступил сигнал из итальянского отдела, — сказал датчанин. — Они проверяют все портовые таможенные декларации грузов, прибывших из Южной Америки в течение прошлого месяца. Если они что-нибудь найдут, они с тобой свяжутся. — Де Ври помолчал. — Кроме того, поступил отчет по анализу записей из Бэконсфилда. Передать его Петерсу, Джо?

— Я сам заберу, Ян. Спасибо.

Положив трубку, Фолькманн закурил сигарету и подошел к окну. На столе лежала почта, но он не стал ею заниматься. Фолькманн был уверен, что блондин в аэропорту Цюриха следил за ним, а двое к зеленом «ситроене» вели его от самого Цюрихского озера. Но почему? И кто эти люди? Если бы он заметил блондина в аэропорту по прибытии, он бы знал, что за ним хвост, вот только этого не произошло. Эта ситуация со слежкой его смущала. Кроме авиаслужб и Петерса только Эрика знала, когда он летит в Цюрих. Он вспомнил, что она спрашивала его, когда у него рейс. Или она просто спросила его, когда он уезжает? Он не помнил точно ее вопроса, но сама мысль об этом его беспокоила.

Он расписался в получении отчета из Бэконсфилда, а потом Прошел в свой кабинет и начал внимательно читать текст на тонкой бумаге.

В отчете указывалось, что на кассете было записано три голоса, все мужские.

Первому из говоривших было под пятьдесят, и, согласно анализу синтаксиса и дифтонгизации, он был родом из Мюнхена. Скорее всего, из западного района города. Мужчина был некурящим, телосложение от среднего до крупного, представитель среднего класса.

Что касалось двух других голосов, описать говоривших было сложнее. Оба мужчины говорили на немецком языке с незначительной примесью нижненемецкого диалекта. Но это не был их родной диалект — согласно анализу они оба были билингвами, и их произношение смягчалось языком романской группы, скорее всего испанским. В обоих случаях социальное положение невозможно было точно определить, но, скорее всего, они относились к среднему классу. Из этих двоих мужчин первому было лет тридцать пять, он курил и был человеком крупного телосложения. Что касается третьего говорившего, то этому мужчине было около шестидесяти. Скорее всего, он был средней комплекции. Некурящий.

Немецкий, на котором они говорили, соответствовал диалекту неэтнических немецких колоний в Парагвае или Аргентине, но точно определить, что это за колония, было сложно, в отчете указывалось, что это может быть регион, прилегающий к границе между Парагваем и Аргентиной.

Фолькманн прочитал отчет несколько раз, а потом сделал две копии и отправил их Фергюсону и Петерсу.

Начав разбирать корреспонденцию на столе, он обнаружил большой конверт от Петерса с копиями материалов из американского Центра документации в Берлине. Разорвав конверт, он просмотрел его содержимое.

Внутри лежали две желтых папки, каждая с пачкой ксерокопий. К одной из папок была прикреплена записка. Там было написано, что в одной папке — ксерокопии из дела Генриха Раймера, а во второй — из дела Эрхарда Шмельца. Также там было указано, что это копии оригинальных документов из берлинского Центра документации.

Сначала Фолькманн взялся за дело Раймера.