Кровь и Клятва

Следуя за прыжком Тая, я перегибаюсь через перила и вижу, как он ловко приземляется на ноги. Он хватает один из кружащих по площади вихров и бросает его в сторону Магов. Те отбивают удар, растворив грязь в воздухе. Но отвлекаются, и остриё меча Элара пронзает грудь одного из них. А следом принц подлетает в воздух и стремительно летит по дуге прямо в гущу сражения псов и стражников. Но Тай его перехватывает. Вот только мягко опустить его на землю не успевает — в его плечо врезается сгусток огня.

У меня обрывается сердце.

Тая ведёт в сторону, а Элар ударяется спиной о камни недалеко от завываний вихра. К нему на помощь бросается Туара. Помогает подняться на ноги. Отталкивает от угрозы. И сама попадает под удар. Грязь втягивает её в себя, словно водоворот утягивает на дно обломки корабля.

Я вижу в молниеносном круговороте её скрученные от боли кисти и пальцы.

За кисти я её и хватаю. Напрягаюсь изо всех сил и вырываю женщину из мешанины мелких камней, обломков стрел и грязи. Она без сил валится на камни. Грязь на ней перемешалась с кровью. Кто-то из стражи по приказу принца бросаются к Туаре, чтобы унести её с поля боя.

Тайлос тем временем выхватывает меч и вступает в ближний бой с одним из Магов.

Я с сожалением понимаю, что с нашей стороны гораздо больше погибших, чем со стороны врага.

И тут моё внимание привлекает волна движения посреди города. Я приглядываюсь вдаль.

Сердце пропускает удар.

Эльфы.

К нам направляется помощь!

Правда эльфам, что восседают верхом на конях и на всех порах скачут в нашем направлении, приходится отбивать нападки обезумевших горожан.

А ещё…

Я слышу тяжёлые взмахи крыльев и поднимаю глаза к небу.

Не может быть…

Дракон! Огромный, с чешуёй болотного цвета, свирепый и грозный. И на его когтистом загривке восседает всадник.

Ощущение, что на один взмах мощных крыльев замирает всё вокруг, даже сама схватка внизу. А затем начинается настоящее сумасшествие. И среди всего этого я замечаю епископа в золотом, стремящегося сбежать.

Я не задумываюсь ни на мгновение, когда перепрыгиваю через перила и камнем лечу вниз.

Смягчив своё падение, я бросаюсь в сторону разрушенных ворот. Я хорошо запомнила направление, в котором решил скрыться епископ, и надеюсь, его нагнать. В меня летит огненный шаг, и я уворачиваюсь от него, посылая в напавшего мага волну горячего воздуха. А следом подхватываю себя ветром и по высокой дуге миную ряды Магов Крови. Приземляюсь на одно колено, хлопаю ладонью по луже рядом, чтобы в моём арсенале была вода, тут же поднимаюсь и бегу. Бегу так быстро, как никогда не бегала.

За спиной раздаётся рёв дракона, а следом гул раскалённого огня и обезумевшие от боли крики людей.

Сердце тревожно сжимается — рядом с Магами Крови находился Тай.

Но я не позволяю себе обернуться — если епископ спасётся, он сможет начать всё заново. От нынешней церкви не должно остаться ничего. И потом, я хорошо помню, как Тайлос мастерски закрывал нас от драконьего огня, ещё не обладая такой мощью, какой обладает теперь.

На меня нападают псы-одиночки и люди в красном, но я мастерю из воды и воздуха ледяные осколки и опережаю нападающих, запуская их в тела врагов. Вскоре я оказываюсь на безлюдной улице, среди каменных домов. Край золотого одеяния сверкает на солнце за углом ближайшего переулка.

Я бросаюсь туда.

На всей скорости заворачиваю за угол, но что-то меня резко останавливает, вызывая дикую боль в затылки и резь в глазах — кто-то схватил меня за волосы и дёрнул обратно. Над головой сверкает лезвие кинжала.

— Прямо в сердце! — сопит епископ от натуги. — Не ошибись!

Его покрасневшее лицо лосниться от пота, толстый живот ходит рябью под золотой рясой.

В мою грудь устремляется кинжал.

Я выставляю вперёд локти и добавляю в удар магии воздуха, чтобы рука нападающего отскочила от моих, как натянутый прутик, что выпускаешь из пальцев. А следом тянусь к лицу мужчины и обжигаю его щёки ладонями, в которых хранится мощь тепла самого солнца. Человек взвывает от боли, выпуская мои волосы из кулака.

Не теряя ни мгновения, я разворачиваюсь в его сторону и бросаю его в стену ближайшего дома. Жуткий звук удара головы о твёрдую поверхность, и человек в красном мешком заваливается на выбеленные камни мостовой.

Я разворачиваюсь к епископу.

— Проклятая девка! — брызжет он слюной. — Исчадие ада! Ты не имеешь права жить! Ты должна сгинуть со свету, как твоя грязная мамаша! О да, я знаю на что она пошла, чтобы заделать тебя! Пустила в свою постель врага, очаровывала его сладкими речами, отдавалась ему, как настоящая шлюха! Никто из вас не должен жить! Вы грязь! Гнильё! И годитесь только на опыты таким великим умам, как мой!

— Мама любила моего отца, — говорю я холодно. — А он любил её. И любит до сих пор. Но ты, мерзкий и жалкий человек, забрал её у нас. Она погибла по твоей вине. Много, кто погиб и гибнет прямо сейчас, по твоей вине.

— Великие цели требуют жертв, глупая девчонка! Бог требует жертв! Он жаждет избавить мир от таких, как ты!

— Если ваш бог такой, как ты говоришь, то я жажду избавить мир от таких, как он.