Кровь и Плен

– Я хотела бы увидеть брата, – произнесла я, думая над тем, могу ли к нему и теперь так обращаться или лучше называть Фредерика главой. – Он в главном зале центральной башни?

Хьюз кивнул, делая приглашающий жест:

– Идемте. Я вас провожу. – Он пропустил меня вперед.

– Я могу дойти сама, – сказала я не столько потому, что до сих пор могла с закрытыми глазами отыскать любой уголок обители, сколько для проверки.

Имелись ли границы дозволенного, было ли появление Хьюза обычной заботой или желанием проследить?

– Кхм, – неопределенно откликнулся он, прежде чем продолжить: – Глава просил передать, что мое присутствие необходимо для сохранения спокойствия.

– Спокойствия? – озадаченно повторила я за ним. – Моего спокойствия?

– Нет. Спокойствия ордена, – ответил див. – В обители уже появились слухи о вашем возвращении, но они почти сошли на нет, ведь звучат слишком невероятно. Главе еще не представилась возможность сообщить обо всем официально, и он опасается, что некоторые впечатлительные даэвы пострадают от встречи с вами лицом к лицу. В душевном плане, разумеется.

Выслушав его речь, я нахмурилась.

Насколько же сильна вера в меня, раз Фредерик опасается, что кто-то из его воинов повредится умом?

Стоило об этом подумать, как сбоку что-то промелькнуло. Мой взгляд едва коснулся картины, на которую я поначалу не обратила внимания и лишь потом остановилась, медленно оборачиваясь.

Девушка на картине стояла в профиль, ее рука лежала на голове склонившегося в почтении безликого даэва, позади которого скопилась очередь из воинов, ожидавших благословения. А за их спинами всходило солнце, что окружило своими лучами дэву, заставляя ее тело сиять. И, без сомнений, этой девушкой на картине была я.

Постепенно я все больше осознавала масштабы явления, с которым столкнулась.

– Много ли таких картин в обители? – спросила я.

– Всего три. – Слова Хьюза успокоили меня. – Этот коридор ведет к вашей комнате, поэтому она здесь.

Повернувшись, я пошла дальше по коридору, теперь уже рассматривая стены, в которых когда-то прошла моя юность. В обители Сорель почти не встречалось темных оттенков, это место было сосредоточением белых, золотистых, лазурных и изредка попадающихся в витражах малахитовых цветов. Самыми темными оттенками обладала мебель, выполненная из древесины вечного дерева. Но она встречалась не столь часто, ведь материал был крайне редким.

Я остановилась, когда мы вошли в холл, в котором встречались все коридоры обители.

В центре помещения, сбоку от широкой лестницы, ведущей к главному залу, во внутреннем садике росла раскидистая ива, ветви которой захватила вечнозеленая омела. От этого, еще не войдя в помещение, я почувствовала терпкий запах травы. Она пропитала занавески на высоких окнах, двери из светлого дерева и даже одеяние Хьюза, который, видимо, нередко проходил здесь. Из потолка над деревом вырастала золотая ветвь, исполняющая роль люстры. Ее усеивали шары с соком глимы. В ярких дневных лучах, что проникали через окна, их свет казался блеклым.

Я помнила этот зал и даже дерево, ствол которого стал гораздо выше, а листья поредели.

Из одного выходящего к холлу коридора послышались далекие голоса. Я покачала головой, вспоминая особенность этого места – отличную слышимость. Порой можно было разобрать, о чем говорят на другом конце здания.

– Сначала слуг почти всех распустили, теперь сняли колокола, – вещал неизвестный. – Я не помню, чтобы такое происходило прежде.

– Пойдемте, – произнес Хьюз. От меня не укрылось, что див встал таким образом, чтобы заслонить меня собой.

Я неторопливо направилась к лестнице, прислушиваясь к чужой беседе и раздумывая над тем, как часто я встречалась с Хьюзом в прошлом. Уже в академии его прикрепили к Фредерику. Как защитника и личного помощника будущего главы. В то время не он один находился подле брата.

– Конечно, не помнишь. В последний раз их снимали полвека назад. Ученые даэвы носятся, изучая свои книги и делая новые записи о древней магии, что используется на колоколах…

Молодые даэвы уже вошли в зал, как вдруг говоривший сдавленно ойкнул и повисла тишина. Вниманием собеседников полностью завладел мой сопровождающий. Спешно пролепетав извинения, они ринулись обратно в коридор, убегая, словно маленькие зверьки от хищника.

Что он сделал с ними? Как напугал?

Когда див повернулся ко мне, его лицо выглядело как обычно. Но не оставалось сомнений в том, что причиной побега этих даэвов был именно он.

Вскоре мы поднялись на самый верхний этаж, встретив воинов, которые были частью охраны главы. Они стояли у самых дверей в главный зал. Когда мы оказались на месте, Хьюз на пару минут скрылся внутри зала, оставив меня наедине с охраняющими вход даэвами.

Прошло около минуты, когда двери распахнулись вновь, являя ту, кого я прекрасно знала. Каждая новая встреча с даэвами из прошлого была наполнена ощущением открытия. Четверть века – немалый срок. Годы оставляли отпечаток не только на лице, но и в голосе, даже в движениях. Не говоря уже об опыте, который скапливался все это время, словно песчинки на нижнем ярусе песочных часов.