Кровь и железо

За углом дома на верхнем этаже в узком окне горела лампа. Хорошо. Наш друг дома. Но всё ещё не спит — надо ступать тихо. Он повернулся к практику Инею и указал на торец дома. Альбинос кивнул и тихо проскользнул через дорогу.

Глокта подождал, пока тот доберётся до стены и исчезнет в тени перед домом, потом повернулся к Секутору и указал на парадную дверь. Глаза тощего практика улыбнулись, а потом он, низко пригнувшись, быстро побежал прочь, перемахнул через низкую стену и пропал без звука на другой стороне.

Пока всё идеально, но надо двигаться. Глокта думал, зачем он пришел. Иней и Секутор вполне могли и сами управиться с Роббом, а он их только замедлял. Я даже могу упасть на задницу и предупредить идиота о нашем присутствии. Так зачем я пришел? Но Глокта знал, зачем. В его горле уже занималось чувство возбуждения. Это почти как чувствовать себя живым.

Он обмотал конец трости куском тряпки, чтобы хромать до стены как можно осторожнее, не издавая слишком много шума. К тому времени Секутор распахнул ворота, держа петлю рукой в перчатке так, что та не издала ни звука. Точно и ловко. Эта маленькая стена с тем же успехом могла быть высотой в сотню футов, у меня всё равно было бы столько же шансов перелезть через неё, как и сейчас.

Секутор стоял на коленях на ступеньке перед парадной дверью, ковыряясь в замке. Он прижал ухо к дереву, сосредоточенно прищурив глаза, руки в перчатках ловко двигались. Сердце Глокты быстро стучало, кожу покалывало от напряжения. Ах, охотничий азарт.

Раздался тихий щелчок, потом ещё один. Секутор сунул блестящие отмычки в карман, протянул руку и медленно, осторожно повернул дверную ручку. Дверь тихо открылась. Какой полезный парень. Без него и Инея я просто калека. Они мои руки и ноги. Но я — их мозг. Секутор проскользнул внутрь, и Глокта последовал за ним, морщась от боли всякий раз, как переносил вес на левую ногу.

Коридор был тёмным, но сверху на ступеньки падал луч света, и перила отбрасывали странные искажённые тени на деревянный пол. Глокта указал на лестницу, Секутор кивнул и пошёл к ней на цыпочках, держась близко к стене. Казалось, прошла вечность, прежде чем он туда добрался. Третья ступенька тихо заскрипела, когда он на неё встал. Глокта поморщился, Секутор замер на месте. Они ждали, застыв, словно статуи. Сверху не доносилось ни звука. Глокта снова начал дышать. Секутор очень медленно поднимался, шаг за шагом. Добравшись до верха, он осторожно заглянул за угол, прижав спину к стене, а потом сделал последний шаг и без звука исчез из виду.

Из тени в дальнем конце коридора возник практик Иней. Глокта поднял бровь, но тот покачал головой. Внизу никого. Практик повернулся к парадной двери и начал её закрывать, очень мягко. Только закрыв, он медленно-медленно повернул ручку, так что щеколда тихо встала на место.

— Вам захочется это увидеть.

Глокта вздрогнул от неожиданного звука и быстро повернулся, вызвав укол боли, простреливший ему спину. На верхней площадке лестницы стоял Секутор, уперев руки в бока. Он повернулся и направился в сторону света, а Иней загрохотал по ступенькам за ним, не притворяясь больше невидимым.

Почему всем не сидится на нижнем этаже? Всегда наверху. Глокта с трудом поднимался по ступеням за своими практиками. По крайней мере, теперь не надо было стараться ступать тихо. Его правая нога поскрипывала, а левая шаркала по доскам. В верхний коридор от открытой двери в самом конце лился яркий свет лампы, и Глокта захромал туда. Он помедлил, переходя через порог, восстанавливая дыхание после подъёма.

Ну и ну, что за бардак. Большой книжный шкаф был выворочен от стены, книги — открытые и закрытые — разбросаны по полу. На столе упал стакан вина, и разбросанные там мятые бумаги стали влажными красными лохмотьями. Постель в полном беспорядке: покрывало наполовину содрано, подушки и матрас разрезаны и перья высыпаны на пол. Дверцы гардероба раскрыты, одна из них наполовину оторвана. Внутри висело несколько оборванных нарядов, но большая часть кучей валялась рядом.